Эта историческая эпоха знаменита Крещением Руси (988–989 гг.) и острой политической борьбой, развернувшейся между Православной Церковью и жрецами славянского язычества. Последние  – волхвы, ведуны  – многие века, если не тысячелетия, контролировали потребление соплеменниками препаратов, которые современное право относит к сильнодействующим веществам, наркотическим средствам и психотропным веществам.

Опираясь на глобальные закономерности, зафиксированные археологами и этнографами в иных цивилизациях и обществах (американских, азиатских, африканских, австралийских, европейских), относительно потребления наркотиков, допустимо перенести эту практику и на древнюю российскую землю¹

Автору приходилось наблюдать, когда некоторые представители Православной Русской Церкви категорически отрицали употребление наркотиков древними славянами в языческих целях. Эта позиция близка националистическим воззрениям и входит в острое противоречие с мировой эволюцией и закономерностями развития проблемы наркотиков. См., например: Рише Шарль Самозащита организма, Спб, 1895. С. 70. По этому вопросу в конце 80-х годов автор имел полемическую переписку с кандидатом богословских наук, протоиреем, отцом Львом (Л. Лебедевым).

. По оценкам профессора Б. Н. Головкина, (Главный ботанический сад РАН), таких препаратов, получаемых из различных трав, мхов, ягод, грибов и т. п. естественных продуктов, волхвам и ведунам было известно свыше ста наименований.

Наши предки принимали одурманивающие сознание препараты (по-видимому, в первую очередь галлюциногенные грибы) под неусыпным контролем славянских жрецов в обрядовых и лечебных целях. Нельзя забывать, что в те далекие времена волхвы и ведуны были одним из первых по значимости политическим инструментом княжеской власти.

Прибегание к наркотикам среди населения постепенно прекратилось с введением на Руси христианства и взятием в руки Православной Церкви идеологических и здравоохранительных функций, что исключало использование языческих средств изменения сознания. C введением на Руси христианства и сосредоточением в руках Православной Церкви идеологических и здравоохранительных функций, что исключало использование языческих средств изменения сознания, население постепенно прекратило прибегать к наркотикам.

Разумеется, помимо подавления своего политического противника руководители русского христианства были заинтересованы также в накоплении предшествующих им полезных знаний об исцелении людей от недугов. Параллельно Несмотря на "усердие" Православия не пропадала, а точнее, медленнее, чем прежде, но все-таки развивалась и народная медицина.

С годами и десятилетиями собираемая Церковью информация по этому вопросу монополизировалась. Священнослужители наделялись полицейскими функциями розыска, изобличения и поимки лиц, занимающихся ведьством, зелинничьством, потворами, чародеяниями и волхованием. В практику же оппонентов священнослужителей входили, как сегодня называют, матричные тексты²

См., например: Д. Л. Спивак. Язык при измененных состояниях сознания.

(наговоры, заговòры) и приготовление специальных средств, куда включались также ингредиенты активных веществ.

Интересно, что во всех редакциях Русской Правды³

Время составления Русской Правды, по разным оценкам, XII–XIII вв. (Прим. авт.).

(Пространная Правда или Правда Руськая; Сокращенная Правда или Правда Роськая) нет статей, прямо указывающих на такого рода правонарушения. Другая картина обнаруживается в более поздних источниках отечественного права, например, Уставе князя Святославовича "О десятинах, судах и людях церковных"⁴

См.: Российское законодательство X–XX веков. Т. 1. М., 1984. С. 139–140; 148–150. Возникновение этого памятника права относят к XI–XII вв., а время действия – до XIII–XIV вв.

, Уставе князя Ярослава Владимировича "О церковных судах"⁵

См.: Там же. С. 168–170; 189–193. Правоприменительную значимость Устава князя Ярослава Вл. определяют с XI по XVIII вв.

, где регламентация вышеуказанных деяний зафиксирована. В частности, согласно ст. 9 Устава князя Владимира Святославовича зелинничьство запрещается, а ст. 16 возлагает лечение больных на церковных людей.

Привычным наказанием для тех времен являлось сожжение преступивших закон волхвов и пр. на костре или выплата штрафа в пользу митрополита. Но практика умерщвления людей за ведьство и т. п. не имела поддержки среди широких слоев населения, включая, по-видимому, и священнослужителей, что хорошо видно из отдельных текстов церковных летописцев: "Сожгоша вълхвы 4, творяхуть е творы деюще, а бог весть"⁶

Там же. С. 158.

. То есть людей то сожгли потому что они чего то там творили, а так ли это было на самом деле?

Возможно по этой причине в статье 38 Устава Ярослава Владимировича, где отражены семейно-бытовые отношения, муж, изобличивший жену в чародеяниях, имел власть наказать женщину самостоятельно, без выдачи виновной священнослужителям или выплаты штрафов Православной Церкви. Однако убийство, совершенное с помощью трав или лекарств, каралось смертью, как это видно, к примеру, из ст. 11 Грамоты князя Ростислава Мстиславовича⁷

См.: Там же. С. 213–217.

.

Точный перечень наркотиков, использовавшихся церковными лекарями и народной медициной в VIII–XV вв., установить сегодня трудно, так же как степень знакомства ведунов и священнослужителей с "заморскими диковинками" из того же ряда. В соответствии с имеющимися историческими данными купцы Древней Руси наживали состояния, конечно же, не на сбыте наркотиков, а, к примеру, на посредничестве в торговле серебром между Востоком и странами Западной Европы⁸

См., например: Паранин В. И. Историческая география летописной Руси. Петрозаводск, 1990. С. 152.

. Вместе с этим Великий Восточный и прочие торговые пути соединяли Киев, Полоцк, Смоленск с Хивой, Багдадом, Византией, другими отдаленными от Руси азиатскими землями, где бытовая наркомания присутствовала издревле⁹

Автор знакомился в Московском Государственном архиве с работой неизвестного сегодня С. Амосова, где написано: "Средоточением южной торговли был Киев, который в XI веке удивлял иностранцев своим народонаселением, количеством церквей, восемью рынками и несметным богатством товаров". См.: Амосов С. О торговле и мерах предпринимавшихся для ея развития в древней Руси (Канд. соч.). М., 1881 // ЦГИАМ СССР. Ф. 418. Оп. 513. Д. 279. Л.д. 5.

. Отсюда вполне можно допустить, что гашиш или опий, конечно же, не тоннами, но свободно продавались в крупных городах нашей страны.

В упомянутых ранее юридических документах встречаются нормы права, запрещающие кражу конопли (например, ст. 27 Устава князя Ярослава Владимировича). Однако мотивом этого преступления выступала экономическая выгода от получения из похищенного сырья растительного масла и волокна, а отнюдь не желание изготовить наркотик.

Появление первых посевов мака в столице Древней Руси  – Киеве  – отслеживается в XI веке, а в XV веке мак стал привычной культурой по всей стране¹⁰

См.: Минкевич И. А., Борковский В. Е. Масличные культуры. М., 1955. С. 42–43.

. По-видимому, с того времени началась практика использования семян этого растения в двух качествах, как пищевого продукта и как снотворного средства. С его помощью, в частности, крестьянки могли усыплять грудных детей на период дневной работы в поле и по хозяйству в доме. Возделывание же посевов мака с целью сбора опия-сырца или культивирование конопли для получения гашиша в Древнерусском государстве историческая литература не отмечает вплоть до XVIII–XIX веков.

Резюме

С конца IX по начало XVI веков языческое ведовство, вероятно использовавшее в целительной и обрядовой языческой практике наркотикосодержащие вещества, постепенно трансформировалось в форму народной медицины. Контроль над обращением указанных препаратов все более концентрировался в руках Православной Церкви, олицетворявшей собой значительную часть государственной власти. Наряду с указанными процессами в Древнюю Русь поступали незначительные количества азиатских наркотиков  – гашиша и опия.

Упорядочение распространения наркотиков осуществлялось сначала благодаря усилиям языческих жрецов, а затем православных священнослужителей, обладавших полицейскими полномочиями и не деливших эту часть юрисдикции с княжеской властью.