Председательствующий. Уважаемые коллеги, всем доброго дня! Предлагаю начать. Каждому согласно регламенту будет дана возможность сказать всё то, что наработано, о чём кто думает. А я сокращу своё выступление, дабы ваше время таким образом не использовать.

Большинство из вас знает о Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 года и прекрасно понимает, что в условиях сегодняшних экономических реалий государство испытывает определённые экономические трудности, но те задачи, которые отражает эта Концепция, никто не отменял. Поэтому проблема различных форм зависимости, о которых мы говорим, уже не раз встречаясь в том числе и за этим столом, и все те мысли, которые озвучиваются – мы стараемся их всегда доносить соответствующим структурам и, по возможности, соответствующим комитетам Государственной Думы, которые, собственно говоря, и вносят основу вырабатываемых законопроектов.

Проблема различных форм зависимости уже, безусловно, является глобальной не только для России, но и для всего мира. Для нас наиболее ярким и ужасающим по последствиям явлением в последнее время, с приходом новых высокотоксичных и сильнодействующих синтетических наркотиков, стала наркомания. Со стороны государства принимаются меры противодействия нарастанию этого явления в молодёжной среде, в соответствии со Стратегией государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года.

В рамках сегодняшнего мероприятия имеет смысл вернуться ко второму вышеупомянутому мной документу – Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации. Она разработана в соответствии с поручением Президента Российской Федерации по итогам заседания Государственного Совета Российской Федерации, состоявшегося 21 июля 2006 года. Цель разработки концепции: определение путей и способов обеспечения в долгосрочной перспективе, с 2008-го года по 2020-й устойчивого повышения благосостояния российских граждан, укрепления национальной безопасности, динамичного развития экономики, усиления позиций России в мировом сообществе.

Стратегической целью Концепции является достижение уровня экономического и социального развития, соответствующего статусу России, как ведущей мировой державы XXI века, занимающей передовые позиции в глобальной экономической конкуренции и надёжно обеспечивающей национальную безопасность и реализацию конституционных прав граждан.

Уважаемые коллеги, теперь предлагаю приступить к обсуждению. Габрильянц Михаил Арменакович, советник директора ФСКН России в аппарате Государственного антинаркотического комитета, полковник полиции. Пожалуйста.

Габрильянц М.А. Глубокоуважаемый Николай Сергеевич! Глубокоуважаемые участники совещания!

От имени аппарата Государственного антинаркотического комитета благодарю за приглашение и возможность принять участие в обсуждении столь актуальной проблемы как профилактика зависимого поведения в молодёжной среде.

В Стратегии государственной антинаркотической политики Российской Федерации до 2020 года предусмотрено принятие сбалансированного и обоснованного сочетания мер по снижению спроса на наркотики путём совершенствования системы профилактической, лечебной и реабилитационной работы.

В целях реализации Стратегии распоряжением Правительства Российской Федерации от 14 февраля 2012 года номер 202-Р, утверждён план мероприятий по созданию государственной системы профилактики немедицинского потребления наркотиков и совершенствования системы наркологической медицинской помощи и реабилитации больных наркоманией. Большая часть мероприятий этого плана уже реализована. 21 мероприятие продолжает исполняться до 2020 года.

Но, глубокоуважаемые товарищи, создана ли государственная система профилактики немедицинского потребления наркотиков? Оставлю пока этот риторический вопрос без ответа.

Отметим, что за время, прошедшее после принятия вот этих документов, в субъектах Российской Федерации сложилась практика включения профилактических мероприятий в региональные антинаркотические программы. Результаты выносятся на обсуждение антинаркотических комиссий в субъектах Российской Федерации, где вносятся необходимые коррективы, в зависимости от динамики наркоситуации.

На федеральном уровне наиболее значимые достижения – это включение вопросов профилактики зависимого поведения в образовательные стандарты различного уровня, внедрение порядка профилактических медицинских осмотров обучающихся, в целях раннего выявления незаконного потребления наркотиков, принятие порядка организации и осуществления профилактики неинфекционных заболеваний, проведения мероприятий по формированию здорового образа жизни. Возрождены кабинеты профилактики в медицинских организациях наркологического профиля. Суды сегодня у нас уже наделены полномочиями возлагать на лиц, привлекаемых к административной ответственности, обязанность к прохождению профилактических мероприятий. А при Совете Федерации Федерального Собрания Российской Федерации недавно создан Координационный совет по профилактике зависимого поведения в молодёжной среде.

При этом опять я спрошу у вас, и у себя, наверное, уважаемые товарищи: создана ли государственная система профилактики в стране? Наверное, и да, и нет. Да – потому что какие-то меры приняты, и уже сейчас они работают. Нет – потому что слишком много остаётся вопросов нерешенными. Эта тема, в принципе, наверное, неисчерпаемая.

Если самыми широкими мазками охарактеризовать наработанный опыт, то наиболее важными условиями успеха профилактической работы и одновременно это же и есть наши наиболее проблемные вопросы, следующие.

Во-первых, обеспечение адресности профилактических мероприятий. Имеется в виду учёт потребностей целевых групп, выделенных не только по возрастным, клиническим, но и по другим параметрам, например, национально-культурным, профессиональным, социальным и так далее. В идеале каждая такая целевая группа требует специфического подхода. Здесь нужна определённая гибкость, вариативность, но в рамках магистрального русла нашей антинаркотической стратегии.

Прежде всего, это аксиома недопустимости немедицинского употребления наркотиков или, так называемая, "нулевая толерантность". Недопустимо также огульное расширение показаний к медицинскому применению наркотиков. Так, в США и в Западной Европе в результате перекоса в сторону доступности наркотических обезболивающих препаратов опиоидного ряда, применения самостоятельной аналгезии без контроля врача, множатся ряды людей, страдающих наркозависимостью поневоле, которые её приобрели в результате такого лечения. Растёт смертность от так называемых, рецептурных опиатов (например, см. здесь).

Во-вторых, это профессионализм (или непрофессионализм) тех, кто занимается разработкой и реализацией профилактических программ. Здесь можно привести пример извечной дилеммы между информированием о вреде наркотиков и латентной, скрытой пропагандой тех же наркотиков. Грань здесь весьма тонкая, и недостаточно подготовленные специалисты рискуют её переступить с самыми благими намерениями, которыми, всем известно, куда выстлана дорога. Для примера приведу состоявшуюся два дня назад презентацию, которая прошла в книжном магазине "Библио Глобусе". Презентовали два издания, рассчитанные на детей и подростков. Первое называется "Три правды о наркотиках", второе – "Девочка и бомба". Проблемы наркомании и терроризма тесно взаимосвязаны. Это понятно. Автор этих книг – Борис Калачёв. Они являются примером удачного освещения проблемы, доступным языком для молодежи и в то же время без крена в сторону латентной, скрытой пропаганды наркотиков и наркопотребления.

В-третьих, крайне важна устойчивость, постоянство материального обеспечения антинаркотических программ. Это, пожалуй, самый больной, пункт. В условиях дефицита, а порой и полного отсутствия бюджетного финансирования профилактических программ, назрела необходимость мобилизовать бизнес-сообщество. Недопустимо, когда государственно-частное партнерство понимают, прежде всего, как ответственность – государству, а прибыль – бизнесу. В выздоровлении молодежной среды по факту заинтересованы все. Только многие бизнесмены не догадываются о том, что они в этом тоже заинтересованы. И надо им терпеливо разъяснять, что участие в социальных проектах сулит вполне очевидные нематериальные выгоды, о которых также необходимо обязательно их информировать.

В-четвёртых, к сожалению, имеет место быть и в России так называемая, псевдопрофилактика или даже я бы сказал – антипрофилактика. Речь идет о так называемых "программах снижения вреда" (подробнее см. здесь и здесь). Их отличительная особенность – это допущение немедицинского потребления наркотиков под разными предлогами, начиная с борьбы с ВИЧ-инфекцией, и, заканчивая лечением наркоманией с помощью наркотиков в рамках так называемой "заместительной" терапии (далее – ЗТ). Это и раздача шприцов, игл для потребления наркотиков, это и обучение "безопасным" способам наркопотребления и заявление о якобы дискриминации, так называемых, уязвимых групп: наркоманов, проституток, гомосексуалистов. Адресую всех присутствующих к рекомендациям Общественной палаты по итогам заседания Координационного совета по охране здоровья граждан от наркотиков, алкогольной и табачной зависимости, который прошел 4 декабря 2015 года. В этих рекомендациях вскрыта вся фальшивость и деструктивные последствия подобных подходов на примере Крыма, до его вступления в Российскую Федерацию, а также ряда стран, в которых существуют программы "заместительной" терапии (подробнее о программах ЗТ смотри здесь и здесь).

В-пятых, профилактика правонарушений одновременно является и профилактикой зависимого поведения. И особую актуальность это положение приобретает в свете происходящей реформы правоохранительных органов, на которые возложена ответственность за соответствующий участок работы. И хочется верить, что этот участок работы не останется и в дальнейшем без внимания.

В заключение пожелаю всех участникам "круглого стола" успешной и совместной работы. Благодарю за внимание.

Председательствующий. Михаил Арменакович, спасибо. Можно один вопрос задать? Профилактика, Вы говорите, введена образовательные стандарты. Что это за профилактика?

Габрильянц М.А. Здесь присутствует представители Министерства образования...

Председательствующий. Надеюсь, они нам расскажут.

Шарай Денис Валерьевич, референт Департамента государственной политики в сфере защиты прав детей Министерства образования и науки Российской Федерации: Расскажем, безусловно. В данном случае речь идет о государственных образовательных стандартах и федеральном государственном образовательном стандарте. Часть образовательных организаций у нас занимается – это касается, в первую очередь, младших школьников – по ГОСам. В старшие классы мы также потихонечку внедряем ФГОС, федеральный государственный образовательный стандарт (подробнее см. здесь). И в том, и в другом стандарте у нас отражены вопросы здорового образа жизни, сохранения здоровья, осознания вреда от употребления наркотиков, профилактика зависимого поведения, вопросы умения сказать "нет" при употреблении психоактивных веществ, когда идет речь о вовлечении молодежи, детей-подростков в их потребление.

Для старших классов это вопросы и методы борьбы с наркотической аддикцией. То есть, и в тех, и в других стандартах и младшие школьники, и старшие школьники знают о вреде наркотиков, и на занятиях, безусловно, об этом рассказывается.

Председательствующий. А как на практике реализуются данные мероприятия? Существует ли сегодня возможность, например, показа фильмов о вреде наркотиков в школах? Были ли приняты они, скажем так, к исполнению на уровне местных департаментов? Можно показать это на примере некоторых субъектов Российской Федерации? Потому что надо понимать, что сегодня важна не только и не столько печатная продукция, но и крайне важен визуальный ряд для более лучшего восприятия детьми подаваемой информации. Как сегодня в этом плане работают наши министерства?

Шарай Д.В. Основополагающий закон, который сегодня регулирует возможность и механизмы воздействия на образовательные процессы – это закон об образовании. Он подразумевает, во-первых, автономность школы, автономность образовательной организации. То есть, с учетом мнения экспертного сообщества, родительской общественности и педагогов образовательная организация имеет возможность сделать акцент на том или ином механизме образовательного процесса, и, в том числе, с упором на аддикцию в образовательной среде, наркомании. Это право заложено в законе об образовании. Если та или иная школа считает, что можно использовать какие-либо видеоматериалы, то с учетом положения закона о защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию, это должно быть откалибровано по возрасту, а также с учетом специфики образовательного пространства и традиций образовательной среды.

Председательствующий. Дело в том, что мы сегодня во многих случаях мы наблюдаем явное нежелание со стороны директоров школ использовать данную возможность. У нас сегодня много отчетности ведут учителя, они вынуждены, кстати, зачастую, в ущерб учебному процессу, вести эту отчетность. Поэтому возможность показывать подобные видеофильмы отображена здесь по большей части декларативно, не предусматривает реалии... Это я Вам сообщил мнение народа, так сказать, чтобы Вы знали.

Возможно, имеет смысл, так сказать, спустить это указание сверху. Образовательная сфера должна более иметь более серьезный акцент на антинаркотической проблематике: просмотр фильмов, размещение агитационных материалов и прочее, по моему мнению, должны идти наравне с изучением Гимна Российской Федерации и Флага, как сегодня устроено в каждой школе. Это жизнь, это серьезно. Подумайте над этим, пожалуйста. Это не мнение одного депутата, это мнение народа.

Шарай Д.В. Да, безусловно. Ещё пару слов, если позволите. Абсолютно точно – вопросы гражданско-патриотического воспитания идут в ногу с вопросами профилактики зависимостей, аддикций. Ведь вряд ли можно быть гражданином с большой буквы, если ты подвержен какому-либо зависимому поведению, девиациям, делинквенциям и так далее. Поэтому вопросы конкретно внедрения того или иного инструмента в образовательную среду, безусловно, зачастую в отдельных местах упираются в личности конкретных педагогов. В связи с этим мы со своей стороны готовы предоставить соответствующие методические рекомендации, дополнить эти вопросы и, если речь идет о каком-то конкретном проекте, который уже экспертным сообществом изучен и коллегами из ФСКН и Минздрава рекомендован, то мы готовы учителей поддержать. И, если речь идет о новых проектах, то мы готовы их рассмотреть.

Председательствующий. Спасибо за вашу готовность. Коллеги, предлагаю как отдельную тему для будущего "круглого стола" – рассмотреть данную программу для утверждения Министерством образования. Это очень серьезная задача!

Шарай Д.В. Мы готовы рассмотреть.

Председательствующий. Спасибо за комментарий. Следующий выступающий у нас – Татьяна Валентиновна Клименко, доктор медицинских наук, директор Научно-исследовательского института наркологии, филиала Федерального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского, город Москва, Министерство здравоохранения Российской Федерации.

Клименко Т.В. Уважаемый Николай Сергеевич, уважаемые коллеги! Михаил Арменакович (прим. ред. – Габрильянц) рассказал о том, что за последние годы всё-таки было немало сделано для того, чтобы выстроить систему противодействия наркотизации нашего общества. Но эта система, мне бы хотелось подчеркнуть, в основном касается поражённой части населения, тех, кто употребляет, тех, кто употребляет систематически и тех, кто страдает зависимостью. Но вот непоражённая часть населения, она оказалась вне нашего внимания. А это как раз та когорта, которая требует наибольшего внимания с нашей стороны. Почему это важно понимать?

Вот мы сегодня с вами услышали о том, что Министерство образования вводит в стандарты огромный спектр мероприятий по профилактике девиантного поведения и злоупотребления психоактивными веществами, и это очень важно. Но, мне кажется, очень важно чётко прописывать не только, что надо делать, очень важно чётко прописывать и как это делается. Важно, чтобы специалисты видели, как дети снабжаются соответствующей информацией, методической литературой. Но информация и методическая литература при этом должны быть даны детям в очень грамотной форме. Почему?

Приведу пример из собственной практики. Есть такая Ломоносовская гимназия в Москве, частное образовательное учреждение. Меня как-то пригласили туда провести консультацию. С чем, собственно, эта консультация была связана? Психологи этой гимназии очень ответственно относятся к своей работе, и часто приглашают для проведения профилактической работы и наркологов, и сотрудников ФСКН, и полицейских. Что здесь хочу отметить... Вся эта профилактическая работа сводится к тому, что детям рассказывают о том, что такое наркотики, какие бывают последствия от употребления наркотиков, и на этом вся работа заканчивается. Получается, что те дети, которые никогда о наркотиках не думали, узнали о них, что, собственно, создало их интерес к данной теме. Это говорит о том, что профилактическая работа в первичном звене – это целая методология, которая у нас, ну как мне кажется, пока не отработана. Это очень важно, чтобы в школьный образовательный коллектив приходили грамотные люди, которые знают, что надо говорить и как надо говорить. Потому что люди, которые работают со школьниками, они могут при неграмотном подходе к своей деятельности нанести очень большой вред.

Есть ещё одна проблема, о которой я, собственно, и хотела сегодня говорить, это проблема тестирования школьников на выявление наркопотребителей в образовательных коллективах. Это тестирование, разрешите, я вам напомню, состоит из двух этапов. Первый этап – социально-психологическое анкетирование, за которое ответственно Министерство образования. Второй – профилактический и медицинский осмотры. За него отвечает Министерство здравоохранения. Прописаны порядки проведения и первого этапа, и второго.

В чём трудности при реализации первого этапа? В порядке проведения социально-психологического тестирования! А оно сейчас проводится очень широко и во многих школах. Расписано абсолютно всё, кроме одного. В этом порядке нет единого бланка анкеты, при помощи которой это социально-психологическое тестирование проводится. А раз её нет, каждый субъект Российской Федерации, каждый регион эту анкету разрабатывает сам. Два года назад я столкнулась вот с какой ситуацией. Ко мне пришли мои студенты, которые работают психологами в школе, и принесли анкету, которой детишек тестируют. Анкета состояла из 11 вопросов, в каждом вопросе было слово "наркотик". Я сразу эту анкету направила на отзыв в факультет психологии МГУ и в пять других наших наиболее известных психологических учреждений, и получила отзывы. Абсолютно все они говорили о том, что эта анкета инициирует интерес к наркотикам, их приему, их эффектам.

Наверное, это хорошо, что выявили наркопотребителей в классе. Но анкетирование давало чудовищно негативный результат. Оно инициировало у детей интерес к наркотикам!!! Мы сразу направили эти отзывы в Департамент образования города Москвы и через два дня нам позвонили и сказали, что они прекратили тестирование школьников по этой анкете. Факультету психологии МГУ было дано задание разработать анкету эффективную, но безопасную. Это было два года назад, и? честно говоря, мы решили, что мы свою миссию выполнили и перестали об этом беспокоиться. Но на прошлой неделе я была на одном совещании, где психолог из Московской области сообщила о том, что федеральным Министерством образования анкета до сих пор так и не разработана! Все субъекты по-прежнему работают со своими анкетами – кто какую придумает. В частности, в Московской области используется анкета примерно с теми же самыми чудовищными ошибками, о которых я только что рассказала. Наверное, нужно какое-то время для того, чтобы эта анкета вошла в федеральный стандарт и была направлена в субъекты как единый инструмент для социально-психологического тестирования. Но пока это не произошло. Николай Сергеевич (прим. ред. – Валуев, председательствующий), представьте себе, сколько школьников может пострадать или – что еще хуже – уже пострадало от этой анкеты!!! Много, много лет назад, когда ещё только обсуждался пресловутый 120-й федеральный закон о тестировании, и мы в федеральном Министерстве образования это обсуждали, та анкета, которую потом "завернули" на уровне Москвы, тогда была предложена Министерству образования. И я тогда на том совещании сказала, что, если с этой анкетой придут к моему внуку в школе, первое, что я сделаю – пойду в суд. Потому что это недопустимые вещи! Но я уже повторяюсь, выбор смыслового наполнения анкеты нашим Минобром был спущен на уровень субъектов, и она уже несколько лет такая, какая она есть.

Я понимаю, что это очень трудно – разработать анкету, которая, с одной стороны, выполнит задачу, которая перед ней поставлена – выявит наркопотребителей, а с другой стороны – сделает это таким образом, чтобы не сформировать у никогда не имеющих отношения к наркотикам детям интерес. Честно говоря, не представляю, как эту анкету сделать. Но факультет психологии МГУ эту анкету разрабатывает. Однако, в любом случае – пока она на федеральном уровне не утверждена, очень важно сделать запросы в субъекты, изучить анкеты, которые они используют, и внести в них соответствующую грамотную корректировку.

Те, кто продвигал социально-психологическое тестирование в таком виде, они знаете на что ссылались? Что эта анкета сделана по образу и подобию Эспадовской анкеты (прим. ред. – ESPAD, Европейский проект школьных исследований по алкоголю и наркотикам), которая используется в Европе. Но, во-первых, не всё, что делается в Европе, это хорошо. По крайней мере, так нам говорит история. Во-вторых, может быть, в рост наркопотребления в Европе эта анкета тоже свою лепту внесла, мы не можем этого исключить. И, вообще, у Европы мы должны использовать только позитивный опыт, не всё подряд. А вот то негативное, что там есть, наверное, не стоит брать и механически переносить на нашу территорию. Это очень важный вопрос, который требует своего решения.

Мне кажется, что нужно обдумать, как можно, пока это на федеральном уровне не решено, определиться с алгоритмом – как можно изменить эту ситуацию. Но её нужно менять, и менять как можно скорее! Потому что это вот как раз та самая непоражённая часть населения, и мы должны всё сделать для того, чтобы они не рекрутировались в ряды наркопотребителей. Спасибо.

Председательствующий. Спасибо, Татьяна Валентиновна.

Крылатова Татьяна Александровна, научный сотрудник Федерального государственного бюджетного научного учреждения "Научный центр психического здоровья", член комиссии по демографическому развитию и охране здоровья Общественного совета по защите семейных ценностей при аппарате Уполномоченного по правам ребенка при Президенте Российской Федерации. Разрешите вопрос?

Председательствующий. Да, пожалуйста.

Крылатова Т.А. Я детский психиатр. Надо сказать, что вот эту нишу – профилактику наркомании в России уже многие годы очень плотно занял тоталитарный деструктивный культ сайентологов, который своими брошюрами и лекциями на самом деле продвигает информацию о наркотиках в детских образовательных учреждениях, в школах (подробности об этой организации см. здесь). Например, в Раменском районе Московской области. Поэтому, конечно, это очень животрепещущая тема, но в данном случае я хочу поддержать представителя Минобразования, то, что в принципе это можно продвигать только с позитивом, только с патриотическим воспитанием. Вот к этому надо любую программу наркопрофилактики привязать, чтобы дети даже не думали о том, что есть какая-то там тема наркотиков. Они очень ей интересуются. Как только начинают говорить о наркотиках, 5-й класс, 6-й класс, они начинают живо ими интересоваться и это очень опасно!

Председательствующий. Спасибо.

Тропина Людмила Ивановна, сотрудник Аппарата Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации, заслуженный юрист Российской Федерации. Можно ремарку?

Председательствующий. Да, пожалуйста.

Тропина Л.И. Представитель аппарата Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации. У меня, собственно говоря, вопрос и к Татьяне Валентиновне Клименко, и к предыдущему выступающему – представителю ФСКН в аппарате Государственного антинаркотического комитета. Пока еще живому ФСКН, нетронутому вроде бы...

Скажите, а смысл, вообще, в этом тестировании есть, в одном, в другом, когда они, вообще, не закольцованы друг на друга, которое "Минобрское" и "Минздравовское"? Это один момент.

Другой момент. Самая лучшая профилактика наркомании, понятно, что это занятость. Вы говорили в своем выступлении, Татьяна Валентиновна, что речь идет о выявлении наркораспространителей, в том числе, потребителей. И вместе тем одновременно, то есть, вопросы-то все не особо стыкуются – у нас же нет комплексного подхода, каждый идет в свою сторону, и в общем, даже достаточно добросовестно, это получается. Скажите, а вот товарищи оперативники, "ФСКНщики", вообще, каково сегодня оперативное сопровождение этой темы, появление взрослых "вовлекателей" в наркоманию, создание и функционирование наркопритонов. Есть какая-то статистика? Вообще, что-то делается в этом направлении – борьбы с предложением наркотиков, тотальной, массовой? Или мы будем только через вот это мучение родителей и школ, детей, через анкетирование выявлять? Они ведь хорошо известны в каждом районе, доме – все эти наркопотребители, в том числе несовершеннолетние. Но главный-то смысл – выявление кого? Выявление наркораспространителей, "вовлекателей". И если вам известны цифры, назовите, пожалуйста, сколько выявлено взрослых лиц, вовлекающих в наркопотребление несовершеннолетних? Есть такая статистика?

Клименко Т.В. Можно сначала я отвечу? Я бы все-таки развела две очень важные проблемы в разные стороны: распространители и потребители, и оперативное сопровождение, потому что...

Тропина Л.И. Они взаимосвязаны.

Клименко Т.В. Нет, нет. Дело в том, что вся информация, которая выявляется в школе в отношении наркопотребления, по крайней мере, то, что выявляют врачи, защищена врачебной тайной. И о ней не знает никто, кроме того врача, который этот момент выявил. Поэтому оперативное сопровождение к этому никакого отношения не имеет.

Тропина Л.И. Вы вопрос мой, наверное, не поняли. Понимаете, до того слаба у нас в стране оперативная работа, что мы все проблемы в этой сфере надеемся выявить через школы. С другой стороны, в моем первом вопросе это звучало – смысл какой в это тестирование заложен? Вот я знаете, сама практический работник уже много лет, юрист, и никак не могу понять этот смысл! Когда мы деньги колоссальные вкладываем в это, а потом никто ничего не знает, с кем работать, как работать... Выявляют школу, совершенно верно, выявляют, и мы начинаем её профилактировать не путем усиленного вовлечения обучающихся в ней детей в кружки, секции и так далее, а опять уповаем на это анкетирование, на вдалбливание в головы информации о "злых" и "ужасных" наркотиках. Вы правильно сказали, кто ничего об этом не знал, теперь точно уже знает. Поэтому я и утверждаю, что в первую очередь необходимо увеличить оперативную составляющую в антинаркотической работе, и параллельно заниматься широконаправленной специфической и неспецифической профилактикой, через расширение охвата молодежи кружками и секциями, занятие её разного рода деятельностью, формированием занятости и развитием в самых разных направлениях.

Кроме того, вот и Вы и представитель ФСКН России (прим. ред. – Габрильянц М.А.) сказали, что у нас в принципе уже сформирована система реабилитации наркозависимых. Да ничего не сформировано! Вот сейчас кого-нибудь доставят откуда-то с наркоточки, и будет этот же оперативник или другой сотрудник правоохранительных органов, либо социальный работник думать, а куда же его деть, этого правонарушителя, особенно, если это подросток. И всё, застряли... Поэтому стараются вообще глаза закрывать на эти факты и ничего не видеть. Потому что все всё знают, и притоны знают, и распространителей знают, только не работают в полную силу в этом направлении. Вот наша беда! И так вот в ступор мы опять входим. Поэтому придумываем какие-то вот эти вот тестирования, тратим невесть на что колоссальные деньги, которые уходят по сути в никуда.

Клименко Т.В. Можно я ещё раз отвечу, ладно? Я сейчас не буду о притонах и борьбе с ними, об этом Михаил Арминакович Габрильянц лучше расскажет. О тестировании. Когда с 2004 года оно начало проводиться, сначала в качестве пилотных проектов, а сейчас уже по всем субъектам, то есть эффективность. Они же проводятся раз в год, и количество наркопотребителей через год в регионах достоверно уменьшается. То есть как профилактическое мероприятие, что доказано, оно работает. Это первое.

Второе. Я вчера была на конференции, на которой приводились очень занятные цифры по мальчикам и девочкам, которые курят, употребляют пиво, крепкие спиртные напитки и наркотики. Оказалось, что процент родителей, которые об этом знают, не превышает 20-ти. Мне это, кстати, совершенно непонятно. Но исследование показало – большая часть родителей не знает о том, что делают их дети, и что они употребляют, чем злоупотребляют.

Поэтому, когда такое тестирование проводится, ведь здесь задача: максимально рано выявить наркопотребителя, чтобы начать с ним прицельно и адресно работать до того, как он станет наркоманом... Значит, вопрос в том, кто как работает. Вы знаете, я хотела сегодня своё выступление с этого начать, но, наверное, напрасно не начала. Мы вот привыкли, что мы всё время ругаем, мол, что у нас всё плохо. Понятно, что недостатки есть, и понятно, нам ещё предстоит очень много работать, очень много, что нужно сделать. Но если вы возьмёте статистику за последние пять лет, то она свидетельствует, что у нас чёткая тенденция к снижению числа курящих, пьющих, к уменьшению наркопотребителей. Конечно, можно вздыхать, улыбаться... Конечно, эти цифры не всем нравятся, но это есть. У нас в 2009 году было 18 литров потребления абсолютного алкоголя на душу населения. По данным Росстата, в 2014 году, за 2015 год я просто не знаю цифр, в 2014 году у нас было 13,5-14,5 литров. Это в зависимости от того, мы считаем всё население или от 14-ти лет. Это цифры статистики, которые говорят, что всё-таки кое-что за последние годы сделано. И между прочим и нами с вами кое-что сделано. Всё-таки есть результаты. Это не означает, что мы должны с вами сесть и начать отдыхать, потому что у нас всё хорошо. Нет, у нас не всё хорошо. Но то, что есть позитивные результаты, нельзя это замалчивать.

Поэтому, когда школьников-наркопотребителей выявляют, да, это непросто сделать так, чтобы они пришли к врачу, и чтобы с ними начали работать. Это непросто, потому что не все родители дают на это согласие, не все. Не все дети дают на работу с ними согласие, если они старше 15 лет. Но разрабатываются мотивационные технологии, чтобы это было и работало. Это непросто. Это очень непросто. Но это делается. Разрабатывается система мотивации...

Председательствующий. Татьяна Валентиновна, простите, спасибо большое. Наши вопросы...

Каклюгин Николай Владимирович, председатель регионального отделения Общероссийской общественной организации "Матери против наркотиков" в Краснодарском крае, врач психиатр-нарколог, кандидат медицинских наук. Позвольте. Можно? Голос из региона. Татьяна Валентиновна, по алкоголю – стали пить суррогат, а наркотики – стали потреблять синтетику. Вот и вся статистика, всё снижение уровня потребления. Этих данных, потребителей нет в отчётах наркологов – ни тех, ни других. Они просто потребляют то, что очень доступно постоянно, и оказываются вне поля зрения специалистов годами. Поэтому можно, конечно, озвучивать красивые цифры, но они в реальности далеки от действительности. Тема особая, отдельная, но так есть.

Клименко Т.В. Не могу на это ответить коротко, нужно больше времени...

Председательствующий. До этого как раз ещё дойдёт. У нас будет возможность об этом поговорить.