– Виктор Петрович, многие годы до недавнего времени число наркоманов в стране росло устрашающими темпами. Процесс необратимый или появилась надежда развернуть его вспять?

– Впервые ситуация с наркоманией дала повод для осторожного оптимизма. О ее сокращении говорить еще рано, а вот что точно – ее рост остановлен. А ведь еще недавно число наркоманов стремительно увеличивалось: за пять лет – на три с лишним миллиона человек. Число погибших от употребления зелья возрастало каждый год на 5 – 6 тысяч. Сегодня эта цифра тоже пугающая – почти 100 тысяч смертей ежегодно. Но впервые этот рост остановлен. И это при том, что поток наркотиков в Россию лишь усиливается. По нашим оценкам, за год к нам ввозят около 30 тонн только высококонцентрированного героина. А это свыше 100 миллионов разовых доз.

– Героин на "черном рынке" доминирует?

– Его вытесняют в первую очередь дешевые синтетические наркотики, курительные смеси – так называемые спайсы. Если средняя цена дозы героина 100 долларов, то синтетика обходится примерно в 2200 рублей. Увеличивается поток кокаина из Латинской Америки. Его поставляют для богатых клиентов и дорогих ночных клубов. Цена грамма доходит до 150 долларов.

Растут поставки и синтетического наркотика метадона, стоит он в полтора раза дороже героина. В основном поставки сейчас идут с Украины, где он легально используется для лечения наркоманов с героиновой зависимостью. Больше стали ввозить гашиша.

– Зачем при таком количестве традиционного зелья в подпольных лабораториях изобретают новые виды наркотиков?

– Новые вещества сейчас сразу не попадают под запрет. Пока не доказано, что они – разновидность наркотиков, их можно свободно продавать.

Ситуация становится все опаснее с учетом того, что каждые два дня появляется новый вид наркотика. Синтез и скорость появления новых наркотиков в 300 раз превышают скорость принятия решения государством. Именно ФСКН больше всего из всех правоохранительных органов выявляет новые наркотики: за прошлый год нами внесено в запретительный список около 70 новых наркотических веществ.

– Но курительные смеси, "спайсы", продолжают продавать. Причем легально.

– Мы внесли предложение о том, чтобы наделить ФСКН правом включать в запретительный список новые появившиеся наркотики. Не поверите, но практически все ведомства ответили отказом, мотивируя тем, что, мол, это может нанести ущерб экономике, что это злоупотребление властью. Некоторые структуры противятся этому, утверждая, что мы якобы хотим получить дополнительное финансирование. А в Швеции уже три года так работают, у них минздрав наделен таким правом. И никто не жалуется. Мы предлагаем наделить этим правом МВД, минюст или минздрав. Главное, чтобы продукция подпольных лабораторий не попадала на черный рынок.

– Вы предлагаете передать все расследования наркопреступлений вашему ведомству. Зачем?

– Мы достаточно глубоко стараемся проникнуть во все специфические особенности наркопреступности. В конечном итоге наркобизнес – это возможность и средство получения незаконных доходов. Сегодня они ежегодно составляют в мире до 800 миллиардов долларов. Вынуждены констатировать: на Россию идет наступление героина из Афганистана. В этом году прогнозируется очередной "исторический рекорд" производства опиумного мака – под него засеяно 250 тысяч га. Для справки: три года назад маком засеивалось 130 тысяч га. Весь произведенный героин перебрасывается в Китай, Россию и страны ЕС.

– Вот вы говорите о полном запрете на все виды отравы, а недавно Лондонская школа экономики предложила в своем докладе легализовать легкие наркотики, чтобы лишить наркомафию источников дохода. Ваше отношение к идее такой легализации?

– Сегодня мировое сообщество зашло в тупик в ликвидации наркомании. С 1998 года мы регулярно принимаем различные декларации – сократить посевы опиумного мака, кустов коки, канабиса и так далее. За прошедшие годы ничего не только не сократили, а все возросло в два раза. Вопрос: что происходит? Все принятые ООН антинаркотические конвенции вроде правильные. Но сегодня они устарели, так как нацелены на общие подходы к борьбе с наркотиками в мире.

Но в обществе растет разочарование и желание видоизменить конвенции. Более того, некоторые весьма солидные учреждения и политики предлагают легализовать легкие наркотики. Странно, но старт этой кампании был дан президентом Бараком Обамой на одном из недавних публичных мероприятий. Он предложил поставить на рассмотрение вопрос об альтернативной борьбе с наркотрафиком в Латинской Америке. Процитирую слова Обамы: "Лично я и моя администрация считаем, что легализация – не выход, но нужно оценить ситуацию и начать дебаты по этому вопросу".

По сути, эти слова ведут к тому, чтобы пересмотреть и легализовать отдельные виды наркотиков. И это очень серьезно.

Мы выступаем категорически против. Кстати, сегодня пандемия наркотиков стала пугать даже преступников. Дело дошло до того, что даже одна из крупнейших японских мафиозных группировок якудза – "Корпорация Ямагути-гумми" – обратилась через Интернет к соотечественникам с призывом начать борьбу с наркотиками.

– А какой путь вы предлагаете?

– Для того чтобы уменьшить наркопреступность, нужно сократить социальную базу. Социальная база – это те люди, которые страдают зависимостью от наркотиков. Но сегодня целевой работы, которая бы велась в России по освобождению этих наркопотребителей от зависимости, не ведется. Более того, эта деятельность даже не финансируется государством. Финансируется лишь работа наркодиспансеров, которые занимаются только снятием болевого рефлекса – ломки.

– Но снятие ломки ведь не означает освобождения от зависимости.

– От зависимости можно избавиться только через реабилитацию и ресоциализацию. Тут надо отметить еще один обнадеживающий факт.

Растет число наркоманов, которые сами, без принуждения хотят вылечиться. Очень многие из них хотели бы бросить, но они не могут, потому что одной детоксикации мало.

Мы недавно проводили совещание в Пскове. И там я предложил использовать деревенскую жизнь для реабилитации. Такой довольно действенный метод возвращения наркомана к нормальной жизни практикуется в Италии, США, Франции, Испании и Швеции. Сельские поселения для этого очень хорошо подходят. Там наркозависимые люди встают рано утром, занимаются порой нелегкой работой, находятся все время среди здоровых людей. И не сталкиваются долгое время с наркосредой.

Например, в 60 километрах от Пскова находится реабилитационный центр "Ручьи". Я там был. В центре живут несколько десятков наркоманов, добровольно решивших избавиться от зависимости. С некоторыми из них я разговаривал. Одна молодая женщина рассказала, что у нее было два рецидива. Один раз бросала употреблять героин, потом снова вернулась. Потом опять приняла решение бросить, видя, что падает в пропасть. И уже лет шесть как не принимает дури. Говорит, что поверила в себя. Помогли ей это сделать наставники, терапевтические сельскохозяйственные коммуны, где она поняла, что есть другая жизнь. Сегодня руководит фирмой, удачный менеджер. Теперь помогает вернуться к нормальной жизни другим. И таких примеров много. Таких реабилитационных центров насчитывается более 500. И работают они в разных режимах.

– Разве этого количества достаточно?

– Нельзя сказать, что это много, но это и не мало. Другое дело, что государство по отношению к ним не имеет никаких обязательств. Их работа не финансируется и не контролируется.

– После воссоединения Крыма с Россией работы вам прибавилось?

– Работы прибавилось. Например, в конце апреля мы ликвидировали в Крыму крупное преступное сообщество. Главарь проживал в Алуште, в загородном доме, откуда руководил преступной деятельностью. Наши оперативники арестовали костяк банды, 12 человек. Они организовывали поставки метадона в регионы России. Во время обысков мы изъяли 32 килограмма метадона. Для справки, это 500 тысяч разовых доз. Изъяли также 110 килограммов амфетамина. Арестованы и осуждены в соответствии с российскими законами уже сотни наркоторговцев, торговавших метадоном.

Как сказался на вашей работе полный разрыв с американскими партнерами? Вы даже оказались в черном списке россиян, попавших под санкции.

Виктор Иванов: Это не совсем так. Я бы сказал, что нет "полного разрыва". Наш представитель, полковник полиции Олег Васильев, до сих пор работает в Вашингтоне. Он встречается с сотрудниками агентства по борьбе с наркотиками, контактирует с представителями администрации президента США. Контакты есть. Конечно, они несколько заморожены. И это, насколько я понимаю, не очень приветствуется и американскими специалистами. Но это решение не полицейских. Это решение политиков. Мы готовы к диалогу с любой страной. В том числе и с США.

– То есть санкции не остановили практическую совместную работу наркополицейских?

– Напомню, что сегодня мы отмечаем Международный день борьбы со злоупотреблением наркотическими средствами и их незаконным оборотом, установленный ООН. ФСКН по-прежнему принимает участие во всех международных антинаркотических форумах. Принимаем участие и в проведении целого ряда операций с нашими зарубежными партнерами. Так, в Центральной Азии активно участвуем примерно в 50 антинаркотических операциях.

В Казахстане с нашим участием ликвидирована крупнейшая наркобанда, поставлявшая ежегодно до тонны афганского героина в Россию. Арестован не только главарь, но и более 50 членов этого преступного сообщества, среди которых граждане Таджикистана, Киргизии, Казахстана и России. В рамках нашей разработки Комитет национальной безопасности Казахстана изъял почти 230 килограммов героина у себя на территории.

Тесно работаем и с правоохранителями ряда государств Центральной Америки. Совместные операции проводятся с Перу, Никарагуа, Сальвадором, Коста-Рикой, со странами Карибского бассейна. Естественно, сотрудничаем с европейскими коллегами. Недавно провели успешную операцию по ликвидации так называемого афроевропейского маршрута, по которому шли поставки марокканского гашиша. Арестованы 12 активных членов наркобанды, которые завозили в Россию наркотики. В операции участвовали спецслужбы России, Белоруссии, Молдавии и Франции. Благодаря нашим данным французские полицейские задержали около 60 килограммов гашиша. Это блестящий образец сотрудничества.