Наша справка

Община "Ченаколо" больше известна под названием "Школа жизни": в ней бывшие наркоманы возвращаются к миру и учатся, как не потеряться в этой жизни снова. В России "Ченаколо" пока в единственном экземпляре – под Переславлем, на границе Ярославской и Московской областей. В деревне Гагаринская Новоселка девять иностранных пионеров вот уже почти год осваивают российскую глубинку.

Заграница нам поможет

Оговорюсь сразу, впервые услышав о "Школе жизни", отнеслась к ней с некоторым недоверием: не иначе как секта какая-нибудь. Но такое недоверие присуще, похоже, всем впервые приезжающим сюда. Оттого, видимо, и разные контролирующие инстанции здесь частые гости: а ну как осиное гнездо империализма под самым боком у Москвы лелеют! Заезжали сюда представители ФСБ, Госнаркоконтроля, чиновники ярославской администрации, депутаты и православные священники.

В нашем государстве пока, к сожалению, больше внимания уделяется борьбе с наркотиками, нежели помощи наркоманам.

– Впервые услышав об общине, сразу просигналили нашим переславским сотрудникам, – рассказывает руководитель отдела межведомственного взаимодействия в сфере профилактики наркопотребления ярославского управления Госнаркоконтроля подполковник Алексей Завьялов. – Проверяли дотошно, присматривались. Никак не могли поверить, что все настолько хорошо может быть. Подкопаться действительно не к чему. Сейчас налаживаем с общиной контакты. В день борьбы с наркотиками, к примеру, у нас футбол между командой "Ченаколо" и студентами ярославских вузов пройдет. В нашем государстве пока, к сожалению, больше внимания уделяется борьбе с наркотиками, нежели помощи наркоманам. К тому же большинство существующих медицинских программ лечения наркозависимости малоэффективны и далеко не всем по карману. Думаю, что вариант такой общины – один из самых эффективных.

Действительно, любой врач-нарколог скажет, что БЫВШИХ наркоманов не бывает. Можно держаться год, два, пять, а потом опять сорваться. Чтобы отказаться от наркотиков, нужны не столько лекарства, сколько внутренние убеждения.

Саму общину видно за несколько километров – не заметить огромный крест, который в темное время суток еще и освещается, невозможно. По дороге интересуюсь у местных жителей: как им такое соседство?

Поначалу отношения были что на приграничной полосе. Несколько лет назад местная деревушка уже оказывалась в центре эксперимента. Тогда в дом, где сейчас квартируют иностранцы, заселили трудных подростков. Намерения были самые благие, но недостаток опыта организаторов тут же дал о себе знать. Безнадзорные детишки разбежались окрест, начали воровать, хулиганить, мак в огородах срезать. Местные возроптали, и однажды, когда кроме сторожа никого в приюте не было, дом и соседствующие с ним мастерские вдруг заполыхали...

Молва, что теперь с ними по соседству будут жить наркоманы, да еще и иностранные, по округе разнеслась быстро. Но начавшийся было конфликт урегулировали дети – они первыми освоили дорогу в общину. Первыми поняли, что здесь, в отличие от родных мам и пап, порой забывающих о своих чадах, о них позаботятся, накормят и напоят.

Следы пребывания детей чувствуются в каждой комнате трехэтажного дома – разбросанные игрушки на фоне идеальной чистоты. А вскоре показались и сами авторы "игрушечного" беспорядка. Дружно бросились на шею моему экскурсоводу по здешним местам латышу Айгарсу – в детском чириканье слышалось даже "папа".

"Нет" не только наркотикам

А меня первым делом повели за стол. И угощали угощали, угощали... Еду, кстати, как и большинство прочих дел, поселенцы делают сами. Очень вкусно – заправляют на кухне итальянцы. Впрочем, учатся стряпать здесь все по очереди. Такая же очередность существует и на все остальные занятия. Уборка в доме, уход за свиньями, строительство мастерских, огород – поселенцы "на все руки от скуки".

– Здесь я научился всему, – рассказывает Айгерс, – хотя дома ничего тяжелее руля автомобиля не держал. Сейчас по хозяйству смогу сделать все. Наверное, поэтому и согласился ехать в Россию. Гораздо интереснее работать там, где ничего нет и все нужно делать своими руками. Руки первыми же и пострадали. Вместе с лицом. Ожоги до сих пор видны. В доме с незапамятных времен был огромный электрощит. Первая попытка "общения" с ним и закончилась так плачевно... Хотя электрощит я все равно потом отремонтировал.

Экспериментируют новоселы здесь по полной программе: на поле посадили не только картошку, но и прочие огородные культуры. Возвели парник, посадили огурцы, помидоры. Есть и своя экспериментальная грядка: тыквы, кабачки, фасоль. Вот только наш климат ввел поселенцев в некоторое удивление:

– У нас все в две недели вырастает, а у вас два месяца ждешь – и безрезультатно...

Но парни бодрости духа не теряют. Встают в шесть утра, молятся, завтракают и – за работу.

В любой общине "Ченаколо" существует запрет на телевизор, радио и газеты. Вот только для Кубка Европы исключение сделали: каждый из поселенцев отчаянно болеет у телевизора за свою страну. И в удовольствии мяч попинать на футбольном поле в свободное от работы время себе не отказывают. Во всем остальном – множество табу. Здесь нельзя встречаться с девушкой. Здесь запрещены не только наркотики, но и алкоголь и табак. "Новичкам" полгода запрещено встречаться с родственниками и переписываться с ними. Первый визит домой возможен только через полтора года реабилитации.

Но здесь нет заборов – кто не доволен, всегда может уйти. Бывает, что в таких условиях кто-то действительно не выдерживает. Однако и процент тех, кто освободился от наркозависимости, велик, как ни в каком медицинском учреждении.

– Все приезжающие сюда стараются найти, к чему бы подкопаться. Конечно, спрашивают об эффективности "Школы жизни". Я могу сказать, что из двух сотен знакомых, с кем общался за три с половиной года в "Ченаколо", вернулись к наркотикам лишь трое. Здесь нет лекарств. Просто я верю, что меня спас Господь. Сюда я приехал помочь русским основать общину, а после – домой. Хотя связь с "Ченаколо" буду поддерживать и после.

К вновь прибывшему приставляют так называемого ангела-хранителя – старшего друга по общине. Которого нельзя ни обмануть, ни перехитрить – ведь такие же проблемы он пережил когда-то сам. Этот ангел-хранитель первые два-три месяца ходит за тобой практически по пятам – даже в туалет. Он всегда готов помочь, поговорить с тобой.

За год жизни в России поселенцы успели не только обжиться, но и наладить профилактическую работу: они выступают в переславских школах. Эффект от таких бесед огромный: одно дело учительница о наркотиках и наркомании расскажет, и совсем другое – сверстник, уже столкнувшийся с этой проблемой.

Двери "Школы жизни" открыты для всех. Прием и отбор будущих общинников ведут сами поселенцы. Собеседования проводятся в Переславле по адресу ул. Свободы, дом 4. От пришедшего не требуется ничего – только желание вылечиться.

А пока общину обживают и первые русские обитатели: два москвича и один ярославец.

И в то же время

Своеобразные опыты немецких педагогов по перевоспитанию "трудных" подростков привели к тому, что Германия за очень короткое время получила сразу несколько международных скандалов и дипломатических конфликтов с тяжелыми последствиями. Суть педагогического эксперимента состояла в том, чтобы отправлять проблемных подростков на перевоспитание... за границу.

Предполагалось, что вырванные из своей привычной криминальной среды подростки быстро пойдут на поправку. Этакая "Республика ШКИД" по-немецки... От аналогичной советской республики ее отличало то, что немецкие оболтусы должны были находиться в лагере под присмотром различных молодежных организаций, которым за надзор полагались очень приличные деньги: от 100 до 200 евро в день за каждого перевоспитуемого...

Все было хорошо, пока дело не дошло до реализации новейшего педагогического проекта. Проблемы начались сразу же, как только "трудных" немцев выпустили на волю в тех странах, которые опрометчиво согласились принять "подростков из Европы". Ошалевшие от воздуха свободы, молодые немцы тут же пустились во все тяжкие. Первыми пострадали крестьяне и пограничники Гондураса. Отправленная в соседнюю Никарагуа группа немецких подростков очень быстро пронюхала, что в Гондурасе хорошо растет марихуана. Сбежав ночью из своего лагеря в джунглях, наутро немцы уже были в соседней стране, в полях марихуаны... После этого Берлину потребовалась целая неделя, чтобы собрать по окрестным селам своих молодых граждан и отправить на родину.

Немецкие подростки оставили о себе недобрую память практически во всех странах, куда ступала их нога. В Испании они отличились по статьям: кражи, проституция, употребление наркотиков. Одного воспитуемого привлекли за убийство человека. В Таиланде один немец сбил на мотоцикле прохожего и сбежал с места происшествия. В Намибии 17-летний подросток изнасиловал местную несовершеннолетнюю... В Киргизии немцы разгромили целую деревню, в Исландии устроили автомобильную погоню с полицией, в Чили немецкому послу было заявлено, что дальнейшее пребывание в стране "трудовой группы" под названием "Жизнь" угрожает двусторонним отношениям...

Экспорт немецкой преступности на почве трудотерапии привел к тому, что Берлин теперь решил пересмотреть новую педагогическую доктрину. Отныне, как пишет журнал "Шпигель", для отправки на заграничное перевоспитание потребуются "очень веские доводы", а пребывание "трудового лагеря" в той или иной стране впредь надо будет регистрировать в немецком посольстве, дабы дипломаты могли быть готовы к происшествиям. Тонкая это штука – педагогика.