Игорь Иванович, давайте сразу обозначим, что есть легальный оборот наркотиков.

– У нас, как и в большинстве стран мира, государство имеет монополию на производство, оборот и даже уничтожение наркотических, психотропных, веществ. В легальный оборот входят также прекурсоры – вещества, которые сами по себе не являются наркотиками, но используются при их изготовлении: толуол, уксусный ангидрид, соляная и серная кислоты.... Для того, чтобы граждане не изготавливали наркотики у себя на дому, оборот прекурсоров ограничен. Их ввоз на территорию России также находится под контролем государства.

Субъектами легального оборота наркотиков являются государственные же аптечные склады и больницы. Ведь, как правило, наркотические и психотропные вещества входят в состав лекарственных препаратов. У государства получить их могут либо граждане по рецептам, либо учреждения – например, частные аптеки, – получившие лицензии на право хранения или распределение наркотических веществ. Все люди, которые участвуют в легальном обороте наркотиков, обязаны пройти процедуру допуска к этой работе.

Слышала, что в анкетах для врачей, допускающихся к работе с наркотиками, есть вопрос о судимостях их ближайших родственников. Насколько он законен и этичен?

– Анкета предусматривает вопрос о ближайших родственниках, но не об их судимостях. Когда мы приступили к работе в августе-сентябре прошлого года, медицинская общественность почему-то запаниковала. Сразу возникает вопрос: если гражданин законопослушен – чего ему бояться? Мы не собираем досье на людей. Правила допуска к наркотикам определены постановлением правительства, а форма анкеты была предусмотрена действовавшим трудовым кодексом. Если человек, ознакомившись с правилами допуска, с чем-то не согласен, то он вправе отказаться. Готовят материалы о лицах, допускающихся к работе с наркотиками, отделы кадров медицинских учреждений. Они же выясняют, стоит ли человек на учете в наркологическом диспансере. Затем документы направляются в Госнаркоконтроль: мы проводим проверку, чтобы не допустить к наркотикам лиц с криминальным прошлым.

С оперативниками, работающими в сфере незаконного оборота наркотиков, все понятно: дали наркоману меченые деньги, он сделал проверочную закупку, на наркодилере защелкнулись наручники. А в ОКЛОНе? К врачам и фармацевтам шпионов особо не подсадишь, со спецназом на них не пойдешь...

– Да, погонь, засад, которые есть в сфере нелегального оборота наркотиков, у нас, конечно, нет. Тем более что наши "подопечные" – это интеллектуальные, грамотные люди, как правило, не закоренелые преступники или наркоманы. Кроме того, медработники и инженеры-технологи химической промышленности – это корпоративная среда, все друг друга знают. И малейшим движением можно бросить на человека тень, поэтому от нас требуется четкость в оценках и выводах.

Практически любое обезболивающее лекарство содержит наркотики. Например, я всегда спасаюсь от головной боли таблеткой "Пенталгина", и только недавно прочитала, что в него входят кодеин и фенобарбитал – самые что ни на есть наркотики. Насколько безопасно употреблять такие лекарства?

– Все зависит от того, вызывает ли препарат привыкание, способствует ли развитию наркомании. Такие препараты были выделены в отдельный список, они запрещены к свободной продаже.

А если наркоман пожелает выделить из того же "Пенталгина" наркотик?

– В лекарствах достаточно четко рассчитана дозировка. Да и для того, чтобы из сильнодействующего вещества синтезировать наркотик кустарным способом, необходимо знание технологии, навыки органического синтеза. Наркоманам не до этого.

В стоматологии одно время применялся препарат, содержащий кокаин.

– Кокаин – в ничтожно малых дозах – входил в состав пасты для девитализации пульпы зуба. Сейчас такие препараты почти не применяются. Да и выделить кокаин из пасты, которая еще содержит и мышьяк, практически невозможно. Давайте теперь вернемся к вопросу о соблюдении условий хранения наркотических веществ.

Насколько эти условия выполнимы? Зная страсть нашего государства к созданию таких правил, прямо следовать которым чревато большими неприятностями, можно ожидать и в данном случае чего-то подобного.

– Для того, чтобы получить лицензию на участие в легальном обороте наркотиков, ее соискатель должен выполнить ряд требований. Которые, кстати, содержатся в приказе Минздрава. То есть Госнаркоконтроль фактически контролирует, чтобы сами медики исполняли свои собственные приказы. Это парадокс, по крайней мере, для нас, когда лечебные учреждения заявляют, что мы к ним излишне требовательны. Тем более, речь идет не о многомиллионных вложениях. Стоимость металлического прутка, из которого делают решетки, не так велика. Мы же порой сталкиваемся с тем, что в помещении больницы произведен дорогостоящий евроремонт, завезена приличная мебель, а комната для хранения наркотиков не оборудована. Да, на территории Красноярского края за время работы Госнаркоконтроля хищений наркотиков не было. Но в России таких фактов много. Надо отдавать себе отчет и в том, что наша федеральная служба ударно работает и в сфере нелегального оборота наркотиков. Только за 4 месяца этого года из незаконного оборота изъяты десятки килограммов наркотиков. Если на рынке возникнет дефицит, то куда пойдут наркоманы? Не исключено, что туда, где наркотики есть в легальном обороте. В такой ситуации могут пострадать и сами медицинские работники.

Несколько месяцев назад в российской прессе тема легального оборота наркотиков поднималась в связи с ветеринарными клиниками. В чем проблема?

– Речь идет о "Кетамине". Его используют в ветеринарии для обезболивания при проведении хирургических операций. Введение животному "Кетамина" – не преступление. Проблема вовсе не связана с кошками и собаками.

Дело в том, что до недавнего времени в список препаратов, разрешенных к применению в ветеринарии, не входил "Кетамин". И приобрести этот препарат законно ветеринары просто не имели возможности. Но ведь "Кетамин" у них появлялся! Нашлись среди работников лечебных учреждений, имеющих доступ к наркотическим и психотропным препаратам, люди непорядочные, которые продавали излишки или списанный на проведение операций "Кетамин". В этой-то части люди и совершают преступление: медицинский работник похищает и сбывает, а ветеринар приобретает.

Теперь же появилось постановление, что частная ветеринарная клиника, изъявившая желание использовать "Кетамин", должна получить лицензию на использование психотропного вещества. Для этого, соответственно, надо людей к этой работе допустить, помещение оборудовать и т.д. И скандал сразу утих, не появилось больше желающих использовать "Кетамин". Государство не ставит ветеринарам препоны, но есть установленный порядок, который надо соблюдать.

По вашему опыту, где больше нарушений – в государственных аптеках и клиниках или в частных? Частнопрактикующие врачи, наверное, больше боятся нарушать: единожды нарушив, они могут враз лишиться своего бизнеса.

– Я бы не делал акцента на форме собственности. Требования для всех одинаковы: как для частной медицины, так и для государственной. В первую очередь все зависит от людей, которые работают в сфере легального оборота наркотиков – от их порядочности и нравственности. А чего боятся врачи, мне сложно сказать, как и ответить на вопрос, чего хотят женщины.

Долгое время можно было свободно приобрести, например, снотворное "Имован", а с этого года – только по рецептам. На основе чего те или иные препараты вносятся в "черный список" или вычеркиваются из него?

– На основе практики правоохранительных органов и наркологической службы. Жизнь показывает.

Другой пример: оборот "Трамала" строго ограничен, но с несколько измененной химической формулой и уже под названием "Трамал-Ретард" этот же препарат можно увидеть в свободной продаже. То есть в тот самый "черный список" попадает название лекарственного препарата, а не вещество, из которого он состоит?

– Если список посмотреть, то там есть и торговое название, и само вещество – действующее начало, химическая формула. Также перечислены все аналоги и варианты этой химической формулы. Вопрос уже к правоприменителям. Ведь помимо того, что закон принят, его еще надо исполнять. "Трамал" нельзя – значит, нельзя. В любом виде.

Слышала, что наркоманы, когда не могут купить дозу, употребляют тарен, чтобы на время снять ломку. Если употребление ими лекарств, имеющихся в аптеке, можно объяснить предъявлением поддельных или "купленных" рецептов, то как быть с тареном? Ведь это противоядие есть только в военных аптечках.

– Да, в свое время тарен поступал в систему гражданской обороны, хранился на складах. Через четыре года он должен уничтожаться. Но сейчас многие должностные лица, которые отвечали за гражданскую оборону на предприятиях, ушли, а сами предприятия находятся в состоянии либо банкротства, либо реорганизации... Хранение тарена нередко никто не контролирует. И периодически, всплесками, он попадает в нелегальный оборот. Совместно с МЧС мы проверили 17 предприятий края. На многих из них препараты хранятся как попало. В частности на ОАО "Шелен" в январе этого года мы обнаружили бесхозные аптечки с промедолом и тареном. Аптечки на балансе "Шелена" не значились. Не обнаружилось и ответственного лица, которое можно было наказать за это правонарушение. Своевременно не уничтожили тарен на "Сибтяжмаше", на "Назаровской ГРЭС", в назаровской районной больнице, в назаровском филиале комбайнового завода...

Для меня большим сюрпризом было узнать, что ваши сотрудники изымают еще и технический спирт.

– А в наши обязанности входит и контроль за ядовитыми веществами, коим является и спирт, приготовленный из не пищевого сырья. Проблема очень серьезная. В прошлом году в крае зарегистрировано 1220 случаев смерти от отравления спиртосодержащей продукцией.

Игорь Иванович, то, что ОКЛОН возглавили именно вы, как медик по образованию, закономерно. Но прежде вы работали в налоговой полиции. Трудно было переориентироваться с экономического на наркотический профиль работы?

– Скажу так: дело в людях. Если ты в принципе готов работать в правоохранительной системе, то будешь выполнять любую задачу.

Справка "МК" в Красноярске"

На территории обслуживания регионального управления Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков и психотропных веществ по Красноярскому краю на 1 мая 2004 года:

• зарегистрировано 348 объектов, на которых осуществляется легальный оборот наркотических средств и психотропных веществ;

• 34 предприятия, использующих в своем производственном цикле прекурсоры;

• в этой сфере задействованы 38 546 медицинских работников;

• в январе-апреле 2004 г. проведено 159 проверок вышеуказанных объектов, выдано 36 предписаний об устранении выявленных нарушений законодательства;

• выдано 81 заключение о соответствии установленным требованиям объектов и помещений, где осуществляется деятельность, связанная с оборотом наркотиков, 4 учреждениям в заключениях отказано;

• выдано 109 заключений на допуск лиц к работе с наркотическими и психотропными средствами;

• в январе-апреле 2004 г. ОКЛОН выявил и зарегистрировал 48 преступлений, в том числе 8, совершенных должностными лицами медицинских учреждений, 29 уголовных дел направлены в суд;

• сотрудники ОКЛОН изъяли наркотических и психотропных веществ общей массой 4,382 кг, из них 3,734 кг тарена (одна таблетка которого весит 0,1 грамма);

• изъято более 4655 кг ядовитого спирта.

Материал предоставлен региональным управлением Федеральной службы наркоконтроля по Красноярскому краю