– Управление Федеральной службы налоговой полиции в Красноярском крае было очень прибыльным. В 2001 году красноярские налоговые полицейские принесли в государственную казну 2 миллиарда 500 миллионов рублей. В 2002-ом – около одного миллиарда рублей. Коллектив подобрался очень сильный. Лично я получал огромное удовлетворение от своего дела. Интересно было вскрывать схемы налоговых нарушений, возвращать деньги государству.
Это порою приводило к обвинениям в предвзятости. Якобы, мы действуем по чьему-то заказу. А я говорю: никогда не работал и не собираюсь работать по заказу!

Вы 27 лет проработали в органах госбезопасности. В 1999 году ушли с поста начальника регионального управления ФСБ по Красноярскому краю, за тем – чтобы возглавить налоговую полицию. Было указание сверху?

– Меня никто не принуждал. Решение о переходе в налоговую полицию принял осознанно. Далось оно, конечно, не безболезненно. Деятельность менялась кардинально. Определенный риск был еще в том, что не все с восторгом восприняли мое назначение на должность начальника УФСНП. Кое-кто оказывал противодействие.

Потому что, работая в ФСБ, имели доступ к информации, мягко говоря, очень конфиденциальной?

– Вы правы. Были субъективные мотивы у людей, обладавших властью. Вы же помните, насколько серьезной была ситуация в стране в начале и середине 90-х годов: массовые заказные убийства, увод денег и тому подобные грязные дела. ФСБ занималась их расследованием.
Да и положение органов безопасности в то время было далеко незавидным. Слава Богу, с приходом Владимира Владимировича Путина приоритеты изменились.

Как ощущает себя опытный контрразведчик, бывший сотрудник КГБ, ставший полицейским? Нет сожаления?

– Это не мужское занятие сожалеть о том, что сделано. Решение принято и все. Как бы то ни было – я в системе правоохранительных органов. Заниматься чем-либо другим не умею и не хочу. Я всю жизнь – на государственной службе. Правда, прошедшая реорганизация, переход на должность начальника РУ ГНК – все это перенес труднее, чем раньше. Я осознаю, сколько сил придется вложить, чтобы довести до ума новую структуру. Это же не просто – пришел и властвуй, радуйся генеральским погонам.

Кажется несколько странным, что на борьбу с наркопреступностью бросили именно налоговиков.

– Да, у сотрудников ФСНП была более кабинетная работа. Например, задержаний проводилось очень мало. Тип преступника совсем другой в сравнении с тем, с которым предстоит столкнуться. Придется перестраиваться. Однако в комитете задействованы также и бывшие сотрудники отделов по борьбе с незаконным оборотом наркотиков ГУВД. Хотя в численном соотношении налоговых полицейских, конечно, больше. Из почти 800 сотрудников ГНК они составляют 70%. Тем не менее, костяк оперативных подразделений формируется как раз из бывших обноновцев. Кадровый сплав – экономические знания плюс опыт и владение оперативной обстановкой – результаты дадут обязательно. К примеру, в выявлении и пресечении фактов легализации "грязных денег", полученных от оборота наркотиков , опыт налоговых полицейских просто незаменим.
Учтите еще и то, что штат сотрудников, противостоящих наркомафии благодаря реорганизации, увеличился почти в три раза. В Красноярском крае в узловых точках, таких как: Норильск, Дудинка, Тура, Лесосибирск, Канск, Ачинск, Зеленогорск, Минусинск, Железногорск, Назарово, Шарыпово, Кодинск будут расположены межрайонные отделы.

Может у вас уже есть собственный рецепт – как быстро и малой кровью задавить наркомафию?

– Ну, положительно ответить на ваш вопрос было бы нахальством с моей стороны. Что-то новое изобретать сейчас рано. Определенно могу сказать, что шапкозакидательством заниматься никто не будет.
Я не утверждаю, что с созданием ГНК ситуация с незаконным наркооборотом быстро и кардинально изменится. Но что эффективность возрастет – это точно. Во-первых, благодаря концентрации больших сил и средств на данном направлении. Во-вторых, самостоятельность ведомства, т.е. РУ ГНК, и наличие в связи с этим соответствующих полномочий у начальника Управления позволяет решать возникающие служебные задачи чётче и оперативнее. И наконец, система принятия управленческих решений по возникающим проблемам оперативно-розыскной деятельности существенно упрощается.

Получается этакий всесильный чрезвычайный комитет...

– Ничего подобного. Одни мы не в силах справиться с валом наркотиков. Россия – страна своеобразная. В сочетании с распространенным в стране алкоголизмом, наркомания легко поставит крест на ее будущем. И не только непосредственно из-за употребления. В правоохранительных органах имеется оперативная информация о том, что доходы от нелегальной продажи наркотиков используются, в том числе, и для финансирования террористических групп.
Красноярский край входит в первую двадцатку регионов страны по числу выявленных преступлений, связанных с наркотиками. Будем работать в связке с органами внутренних дел, таможней, региональным управлением ФСБ.

Не секрет, что сотрудники милиции и ФСБ тихо недолюбливают друг друга. Можно ли в такой ситуации надеяться на эффективное взаимодействие?

– По-моему, это больше проблема межличностных отношений. Субъективный фактор очень силен. Есть и понятие конспирации – мы не можем выдать источника, раскрыть группу, опасаясь утечки информации. На кону жизнь не только информатора, но и сотрудника органов. А иногда все происходит по случайности: кто-то кого-то недопонял, что-то не сработало. Пошли взаимные претензии, конечно, на неофициальном уровне.

Учитывая ваше прошлое место работы, будет легче наладить контакты с ФСБ?

– Конечно, у меня сохранились отличные отношения со многими руководителями и сотрудниками из этого ведомства. К тому же я убежден, что наиболее эффективно противостоять наркопреступности способны как раз органы госбезопасности. В операциях против ОПГ, связанных с наркотиками, применяются методы, которые ближе к работе сотрудников органов безопасности.

Тема так называемых "оборотней" в милицейской форме, коррупции не сходит с полос газет. В этом отношении ваше ведомство для преступников представляет особый интерес...

– Все правоохранительные органы поражены этим в той или иной степени. В РУ ГНК есть отдел собственной безопасности, довольно большой по численности, с опытом реализации материалов в отношении собственных сотрудников.

Зарплата сотрудников комитета здесь играет не последнюю роль.

– Официально денежное содержание пока не определено. Как заявил председатель Госнаркоконтроля России, оно сохранится на уровне зарплаты налоговых полицейских. Потом, возможно, повысят. Содержание ведомства затратно, средств не хватает. Взять работу с осведомителем – чтобы он сдал ОПГ, его надо серьезно материально стимулировать. У нас таких денег, наверное, долго не будет.

Звание генерал-лейтенанта полиции, должность начальника грозного ведомства не оставляют времени на увлечения?

– Раньше много занимался игровыми видами спорта. В детстве особыми физическими данными не отличался и достаточно сильно переживал по этому поводу. Разыскивал специальную спортивную литературу и по ней тренировался. Впоследствии, несмотря на мой невысокий рост, мне всегда находилось место в баскетбольной, волейбольной команде – будь то сборная школы или управления КГБ. Сейчас остались только бег летом и лыжи зимой. Бегаю почти каждый день по 3-5 километров. Увлекаюсь мемуарной литературой. На данный момент читаю воспоминания репрессированного руководителя нелегальной разведки НКВД-МГБ – Судоплатова. И вторую книгу – о Распутине. Интересная личность и само явление "распутинщины".