главное новости по оперативным данным официально закон антинаркотическая реклама фоторепортажи массмедиа здоровье родителям, учителям, психологам мнения экспертов исследования журнал "Наркология" книжная полка о проектепоиск

СПИД: Лечение или профилактика?

 :: В.А. Лукьянов

 

Если наркоманию называют «Бич ХХ века», то одно из самых неизученных заболеваний конца прошлого и начала нынешнего века с уверенностью можно назвать «Чума ХХI века». Это СПИД.

Миллионы людей в мире – больных и вирусоносителей, их родственники, друзья – ждут, как манны небесной, вестей из ведущих лабораторий, работающих над вакциной против СПИДа, – Конанта и Гало в США, Монтанье и Загьюри во Франции… из множества других, не столь знаменитых и известных… Сколько ругали в последние годы науку: она, дескать, и такая, и сякая, а вот поди ж ты – клюнул жареный петух, и не на кого больше надеяться. Даже на Бога.

Но утешительных вестей пока нет и от науки. Некоторую долю оптимизма внушает лишь то, что практически все прогнозы середины восьмидесятых годов по поводу многомиллионных смертей в результате заболевания СПИДом к 2000 году были уж слишком пессимистичны.

Исторический экскурс

Считается, что в начале 80-х в США СПИД занес стюард авиакомпании «Эр-Канада» Гаэтан Дюга, совершавший рейсы в Нью-Йорк, Лос-Анджелес и восемь других американских городов. Он был активным гомосексуалистом, встречался со своими партнерами в барах и саунах. Расследование, проведенное специалистами из Атланты, показало, что он заразил сорок из первых 250 жертв СПИДа в США. Г. Дюга назвали нулевым пациентом. Сам он скончался в начале марта 1984 г. в возрасте 32 лет, страдая от «рака гомосексуалистов», то есть саркомы Капоши.

Первой жертвой среди советских людей стал также гомосексуалист, работавший в то время переводчиком в Танзании, где и произошло заражение. В 1982 году его самочувствие ухудшилось, и он вынужден был вернуться в Союз. Здесь его госпитализировали во 2-ю инфекционную больницу. Но что тогда знали о СПИДе? Только что были описаны терминальные формы болезни, а ее ранние проявления были еще неизвестными. Диагноз поставили расплывчатый: «какая-то экзотическая болезнь» и… отпустили домой. Тем более что самочувствие улучшилось. Так и должно было быть – болезнь вступила в скрытый период. Переводчик вернулся в свой городок со СПИДом и увесистой пачкой привезенных из-за границы порнографических журналов и, будучи преподавателем, занялся «воспитанием» молодежи. К счастью, из 24 совращенных им парней гомосексуалистом никто не стал. Однако для пятерых из них это закончилось плохо – они заразились. Звенья инфекционной цепочки стали нанизываться одно на другое. Один заразил свою невесту-девятиклассницу; другой – любовницу и жену, которая впоследствии родила ВИЧ-инфицированного ребенка. Этот человек оказался еще и донором, и несколько людей заразились при переливании им его крови. В результате от одного больного заразилось 14 здоровых людей. И такие цепочки пошли дальше.

Американские врачи столкнулись с новой формой иммунодефицита в конце 1970-х годов. Дж. Лейбовиц изучал его на Гаити, о чем потом написал в своей книге «Странный вирус неизвестного происхождения». В предисловии, автором которого стал Р. Галло, были такие слова: «Сообщение о СПИДе поразило сознание врачей в тот момент, когда ведущие авторитеты мировой медицины уверенно предсказывали грядущий конец вообще всех эпидемий на земном шаре». Удивительно было также и то, что новая эпидемия поразила промышленно развитые страны с их высоким уровнем развития общественного здравоохранения и врачами, имевшими в своем распоряжении такие мощные средства лечения, как антибиотики, сульфаниламиды и т. д.

Незадолго до этого, в 1978 году, был открыт первый ретровирус человека, вызывающий Т-клеточный рак белой крови. Вирус был открыт специалистом Национального института рака в пригороде Вашингтона Бетезде Р. Галло. Он был выделен у больных японцев, проживавших в районе г. Нагасаки, подвергшегося в 1945 г. американской атомной бомбардировке. Город Нагасаки также известен своими контактами в далеком XVI в. с португальскими мореплавателями и купцами, привозившими с собой в качестве рабов негров из Западной Африки. Затем вирус был открыт у жителей Карибского бассейна и через некоторое время у нас в Средней Азии. Он получил название ХТЛВ-1 и -2, что означает Т-лимфоцитарный вирус человека, который относится к так называемым острым вирусам (они делают клетку злокачественной сразу же после попадания в нее).

Успех был подготовлен развитием биотехнологии, а также тем, что уже имелась культура клеток, в которых мог развиваться вирус. Под культурами понимают потомство клеток вне организма, размножающихся, так сказать, в стекле – в лабораторной посуде. Первые культуры были получены еще в начале нашего века французским исследователем А. Каррелем, работавшим в США. За это он в 1912 г. был удостоен Нобелевской премии.

Далее события развивались стремительно. В парижском Институте Пастера Л. Монтанье выделил в 1983 году вирус у больного, страдающего СПИДом. Но в то время в институте не было культуры и подходящей аппаратуры, необходимой для анализа выделенного вируса. Поэтому он отослал вирусный препарат Галло, который и провел анализ. Правда, Галло потом отрицал приоритет Монтанье и французских исследователей, заявив, что сам получил от американского больного вирусный препарат, который и проанализировал, «прочтя» его геном. Разразился гигантский международный скандал, поскольку дело пахло миллионами долларов прибылей.

Дело в том, что американцы моментально запатентовали полученные результаты и создали на основе полученных патентов так называемые диагностикумы, способные обнаруживать в крови и биологических жидкостях белковые антитела против вируса СПИДа. Поскольку для диагностикумов требовались и требуются миллионы доз, то можно подсчитать прибыли, полученные американскими биотехнологическими фирмами.

Поднялся большой шум. Газета «Уолл-стрит джорнэл» писала, что «Галло умело оркестрирует кампанию по награждению себя Нобелевской премией». Галло на страницах научных и популярных журналов (в «Тайм», например) подчеркивал, что не получил ни цента личной прибыли, что все доходы получает владелец патентов – Национальный институт рака и что еще никто за всю историю Нобелевских премий не получал ее по «представлению прессы». Дело дошло до верховных судов Франции и США. Истцом выступал Институт Пастера, а ответчиком был Институт рака. В конечном итоге спор был полюбовно решен на самом высоком правительственном уровне: в конце марта 1987 г. во время официального визита в Вашингтон тогдашнего премьер-министра Франции Ж. Ширака они с Р. Рейганом договорились поделить прибыли по справедливости...

С течением времени СПИД и вызывающий его вирус получали все новые официальные названия. Клеточный иммунодефицит 1981 г. переименовали в синдром приобретенного иммунодефицита. Чтобы не продолжать международные споры о приоритете, вирус стали называть ВИЧ – «вирус иммунодефицита человека». Открытый Монтанье ВИЧ стал вирусом 1-го типа, потому что в 1987 г. в Западной Африке Монтанье открыл второй тип ВИЧ, который был не столь агрессивен и смертельно опасен, как тип 1. В самое последнее время появились пока еще предварительные сообщения о выделении в той же Западной Африке третьего типа ВИЧ. В 1985 г. у обезьян был выделен их собственный вирус иммунодефицита (ВИО), затем такие вирусы были обнаружены у коров и кошек. Таким образом, в выделении вирусов иммунодефицитов перестали видеть что-то необычное и из ряда вон выходящее.

Впрочем, это справедливо и для самих иммунодефицитов. Дело в том, что наука уже была довольно давно знакома с ними. В 1913 г. Нобелевскую премию по медицине получил французский физиолог Шарль Рише. Его отец был известным хирургом, поэтому Шарлю был открыт доступ в самый высший свет. Несколько сезонов он провел в гостях у принца Монако, исследуя на его яхте морских животных. Однажды одного из гостей принца «обожгла» морская медуза, в результате чего у пострадавшего развился самый настоящий шок: угнетение сердечно-сосудистой деятельности, затрудненное спастическое дыхание. В результате человек чуть не умер, его насилу удалось спасти.

Рише и его сотрудник П. Портье начали экспериментировать на собаках, вводя им токсины и яды, выделенные из морских беспозвоночных. Так была открыта анафилаксия, что переводится с греческого как беззащитность. Работавший у И. И. Мечникова в Институте Пастера русский врач А. М. Безредка дал название этому явлению – анафилактический шок. Тогда еще не знали, что он представляет собой типичный иммунодефицит, возникающий в результате дефицита функции некоторых Т-лимфоцитов.

После войны стали известны менее выраженные анафилактические реакции. Они получили название «аллергия», что в переводе с греческого означает «другая работа, действие». Антигены при аллергических реакциях называются аллергенами. Они могут вызывать повышенную защитную реакцию иммунной системы, в результате чего человек страдает от сенной лихорадки, крапивницы и многих других, неприятных и опасных для здоровья вещей. При этом особые клетки иммунной системы выделяют чрезвычайно активное соединение гистамин, или тканевый амин (от греческого слова «гистос» — ткань, это слово входит в название гистологии – науки о тканях организма). В 1957 году за создание первых антигистаминных препаратов швейцарец Д. Бовэ был удостоен Нобелевской премии, а в 1988 году премию получил англичанин Дж. Блэк, создавший так называемые блокаторы гистаминовых рецепторов. Эти блокаторы помогают бороться против повышенных количеств гистамина и лечить, например, язву желудка.

Около тридцати лет назад весь мир облетела новость, в которой сообщалось о рождении в американском городе Хьюстон мальчика, которого родители назвали Давид. Врачи особенно тщательно готовились к рождению Давида, потому что брат его погиб от наследственного иммунодефицита. В клетках иммунной системы погибшего по каким-то причинам не работал ген одного из основных ферментов, в результате чего организм оказался совершенно беззащитным перед лицом многочисленных опасных для жизни микроорганизмов, вирусов и других паразитов. В США каждый год рождается около 15-20 детей с таким иммунодефицитом.

Давида сразу же поместили в стерильную пластиковую палатку, здесь он был защищен от всех инфекций внешнего мира. Мать кормила малыша стерильным, вернее, простерилизованным, молоком. Потом, когда Давид подрос, ему в палатку подавали все простерилизованное. Управление по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА) в рекламных целях сделало для мальчика миниатюрный скафандр с системой автономного жизнеобеспечения, что позволило родителям брать мальчика на прогулки во «внешний мир». Два года (с шести до восьми) Давид гулял по газонам и лужайкам города, выезжал «на природу». Но потом он вырос, и скафандр стал ему мал. Пришлось вновь вернуться под защиту палатки.

К тринадцати годам было решено попытаться пересадить Давиду костный мозг от его сестры. В костном мозге образуются все клетки крови, в том числе и иммунные. К тому времени техника пересадки была отработана уже довольно детально. К сожалению, операция по трансплантации костного мозга окончилась неудачно: через две недели после пересадки Давид погиб. При исследовании были обнаружены озлокачествившиеся клетки костного мозга его сестры. Это и понятно, ведь у Давида не было собственного иммунного надзора...

Однако в случае со СПИДом иммунологи и биологи столкнулись с иммунодефицитом, приобретенным в результате вирусного заражения.

Возникает вопрос: существовали ли СПИД и ВИЧ до начала 1980-х годов, когда американцы наконец-то обратили на них внимание? Сегодня, по прошествии многих лет изучения этой проблемы, можно уверенно сказать «да»! Это доказывается многими строго научными данными.

В 1968 г. в одну из клиник Сент-Луиса поступил негритянский юноша в возрасте 15 лет, у которого врачи обнаружили заражение хламидией. Это простейшее типа амебы вызывает у детей и взрослых трахому глаз, оно может передаваться и половым путем, вызывая неспецифическое воспаление мочеиспускательного канала (уретрит), в чем-то похожее на гонорею, Этого юношу безуспешно пытались лечить пенициллином и другими антибиотиками, имевшимися тогда в распоряжении врачей. В мае следующего года он скончался.

Вскрытие показало наличие у него распухших паховых лимфоузлов. Других аномалий отмечено не было. Поскольку причина смерти была неясна, микробиолог госпиталя М. Элвин-Льюис, посоветовавшись с хирургом М. Уиттом и патологоанатомом У. Дрэйком, решила заморозить образцы тканей и кровь мальчика, чтобы в будущем, когда появятся новые методы диагностики, попытаться с их помощью выявить истинную причину смерти. Так постоянно делают в США, когда возникают сомнительные случаи. У. Дрэйк также отметил, что у юноши имеются пятна саркомы Капоши на внутренних органах и что он, по-видимому, был к тому же гомосексуалистом.

В 1982 году американские врачи заподозрили, что у этого юноши был СПИД, но специалисты из Сент-Луиса решили подождать более надежных методов тестирования. И вот в ноябре 1987 г. было окончательно определено: у мальчика, как показали точные исследования и надежные тесты, был СПИД. Таким образом, СПИД начался в Америке намного раньше своего «официального» старта.

Случай Роберта Р. (так звали юношу) был подтвержден затем множеством других схожих трагедий. В 1972-1976 годах в Заире работал датский хирург М. Раек, который по возвращении на родину заболел и умер от неизлечимой формы пневмонии. Теперь, изучив его историю болезни, врачи подозревают, что он умер от СПИДа. В том же Заире в 1976 года была законсервирована кровь семилетнего ребенка, который за четыре года до того заразился, как теперь выяснено, СПИДом в результате переливания крови (он страдал малярией). Летом 1988 г. на конференции по СПИДу, проводившейся в Стокгольме, норвежские врачи сообщили о диагностировании в образцах крови и тканей членов одной семьи вируса СПИДа. Глава ее, капитан дальнего плавания, совершил на своем судне рейс в Западную Африку. В 1966 г. он заболел, затем в 1968 г. заболели его жена и дочь. В 1976 г. вся семья скончалась от неведомой неизлечимой болезни. В настоящее время у них по одному только анализу крови сразу же поставили бы правильный диагноз.

Новая болезнь?

Итак, иммунодефицит….

С биологической точки зрения обычная беременность тоже может рассматриваться как своеобразный иммунодефицит. Ведь женщина вынашивает плод, наполовину ей генетически чужеродный. Попробуйте пересадить кусочек ткани родившегося мышонка в матку выносившей его мыши. Ничего не получится, поскольку ткань отторгнется в результате включения трансплантационного иммунитета. Но ведь в ходе нормально протекающей беременности какие-то механизмы подавляют это отторжение! Что-то ведь мешает тем же Т-лимфоцитам в стенке матки включать механизмы трансплантационного иммунитета. Эту загадку ученым еще предстоит решить.

Приобретенный иммунодефицит характеризовался набором признаков, которые врачи называют симптомами. Среди его симптомов были саркома Капоши, резкое снижение количества специфических лимфоцитов, называемых Т-хелперами, развитие различных инфекций, которые возникают в результате размножения самых обычных микробов, постоянно живущих в наших телах и в норме ничего опасного для здоровья не представляющих. Необычайно выраженными у таких больных становятся и вирусные инфекции, например, та же лихорадка, или герпес, которая по весне выскакивает на губах после простуды. У СПИДовых больных герпес обметывает рот и носоглотку, так что они не могут даже есть и пить. Резко изменяет герпес и слизистую ануса, поражая также кожу вокруг него на площади размером с ладонь.

Такие больные страдают неизлечимой пневмонией, диареей (поносом), катастрофическим истощением. В конце концов, уже через год после установления диагноза, пациенты погибают.

В 1985 г. у больных стали отмечать еще один симптом – поражение мозга и центральной нервной системы. Это поражение выражается в потере памяти, расстройстве походки, способности сосредоточиться и так далее 1 сентября 1987 года СПИДовая деменция (поражение нервной системы) была официально зарегистрирована Центром по контролю заболеваемости (CDC) США в г. Атланте в качестве симптома (еще одного!) СПИДа.

В Российской Федерации используется классификация ВИЧ-инфекции, предложенная В. И. Покровским, которая была принята в 1989 году. В 2001 году Покровским была составлена новая версия классификации. Согласно новой классификации, ВИЧ-инфекция в организме проходит 5 стадий:

Стадия инкубации (стадия 1):

С момента заражения до клинических проявлений острой инфекции и/или выработки антител (в среднем от 3 недель до 3 месяцев).

Стадия первичных проявлений (стадия 2):

2«А» – бессимптомная, когда клинические проявления ВИЧ-инфекции или оппортунистических заболеваний отсутствуют, а ответом на внедрение ВИЧ является выработка антител.

2«Б» – острая ВИЧ-инфекция без вторичных заболеваний (разнообразные клинические проявления, в большинстве своем похожие на симптомы других инфекций).

2«В» – острая ВИЧ-инфекция с вторичными заболеваниями (на фоне временного снижения Т-4 лимфоцитов развиваются вторичные заболевания – ангина, бактериальная пневмония, кандидоз, герпес – как правило, хорошо поддающиеся лечению). Продолжительность клинических проявлений острой ВИЧ-инфекции обычно составляет 2-3 недели.

Стадия латентная (стадия 3):

Медленное прогрессирование иммунодефицита. Единственным клиническим проявлением является увеличение лимфоузлов, которое может и отсутствовать. Длительность латентной стадии от 2-3 до 20 и более лет, в среднем 6-7 лет. Отмечается постепенное снижение уровня Т-4 лимфоцитов.

Стадия вторичных заболеваний (стадия 4):

Продолжается репликация ВИЧ, приводящая к гибели Т-4 лимфоцитов и к развитию на фоне иммунодефицита вторичных (оппортунистических) заболеваний, инфекционных и/или онкологических. Симптомы на этой стадии имеют обратимый характер, то есть могут проходить сами по себе или в результате лечения. В зависимости от тяжести вторичных заболеваний выделяют следующие стадии.

4«А» – для нее характерны бактериальные, грибковые и вирусные поражения слизистых и кожных покровов, воспалительные заболевания верхних дыхательных путей.

4«Б» – более тяжелые и длительные кожные поражения, саркома Капоши, потеря веса, поражения периферической нервной системы и внутренних органов.

4«В» – тяжелые, угрожающие жизни оппортунистические заболевания.

Терминальная стадия (стадия 5):

Поражение органов и систем носят необратимый характер. Даже адекватно проводимые противовирусная терапия и лечение оппортунистических заболеваний неэффективны, и больной погибает в течение нескольких месяцев.

Следует помнить, что эпидемия ВИЧ-инфекции в России считается молодой, и больные на поздних стадиях составляют лишь небольшой процент от всех россиян, живущих с ВИЧ-инфекцией.

Совокупность признаков-симптомов в медицине называется синдромом. СПИД нельзя охарактеризовать каким-то одним симптомом, выделить характерный признак заболевания. Это связано с тем, что вирус СПИДа поражает не какой-то один вид клеток, а многие. Но главным образом страдают Т-хелперы, основные включатели иммунного ответа, в результате чего и развивается приобретенный иммунодефицит. Человек остается совершенно беззащитным перед лицом разных инфекций, а также раковых клеток.

В меньшей степени ВИЧ поражает макрофаги, клетки костного мозга, слизистой толстого кишечника, нервной системы, каким-то образом, возможно, и непрямо воздействует на В-клетки, синтезирующие антитела. Вероятно, со временем будут открываться все новые типы клеток, которые в той или иной степени инфицируются вирусом СПИДа. Но не это сегодня важно. Главное, вирус может инфицировать те клетки, у которых имеется на мембране особый белок Т4. Т4 – это белок, специфичный для Т-клеток 4-го типа, или попросту Т-хелперов. Белок Т4 был сначала открыт именно у этих клеток, почему и получил данное название (по другой классификации эти клетки и белок называют еще CD4).

Белок Т4 представляет собой рецептор Т-хелперов. Под рецепторами сегодня понимают особые белковые молекулы, которые «торчат» из мембраны клеток и воспринимают информацию из окружающей клетку среды. В частности, с помощью Т4 хелперы воспринимают информацию об антигенах, представляемых им макрофагами.

Т4 состоит из 433 аминокислот (точнее будет сказать, аминокислотных остатков), являющихся кирпичиками, необходимыми для построения белковых молекул. Каждая белковая молекула имеет азотный (N) и углеродный (С) концы. Отсчет аминокислот на С-конце служит белку клетки для укрепления в мембране Т-хелпера или другой клетки, несущей на своей поверхности рецептор Т4.

Вирус иммунодефицита, прежде чем попасть внутрь клетки, должен обязательно связаться с молекулами Т4 на ее поверхности. Аминокислоты вирусного белка образуют связи с определенными аминокислотами внеклеточной части белка Т4. Исследования показали, что за связывание ВИЧ отвечают аминокислоты, расположенные на 37—53-м месте от N-начала белковой цепи рецептора Т4. Моноклональные антитела (МАТ), которые соединяются с этим участком белка Т4, не дают ВИЧ связываться с клетками.

Доказательством значения Т4 для вирусной инфекции клеток, несущих на своей поверхности эти белковые молекулы, служит получение так называемого растворимого Т4, у которого «отрезаны» участки ТМ (трансмембранный участок молекулы) и ВКЧ (внутриклеточный участок рецептора, часть белковой цепи, находящаяся в цитоплазме клетки). В силу этого растворимый Т4 не может укрепиться в мембране Т-хелперов и находится в растворимом состоянии в плазме крови. При добавлении такого белка в культуру растворимый Т4 связывается с ВИЧ и не дает ему поражать клетки. Таким образом, защищаются 98% клеток в культуре.

Известно также, что у мышей тоже есть на поверхности их Т-хелперов молекулы Т4, которые более чем наполовину сходны по аминокислотному составу с Т4 человека. Однако ВИЧ с мышиными рецепторами не связывается, поэтому Т-лимфоциты мыши не инфицирует. Естественно, что неспособность мышиных рецепторов связывать ВИЧ, обусловлена теми аминокислотами, которые различны у человека и грызуна.

Что же представляет собой сам вирус? Он был выделен в 1983 году, а его геном «прочитан» весной 1984 года. ВИЧ относится к ретровирусам, то есть РНК-содержащим вирусам, имеющим фермент обратная транскриптаза (ОТ), способный синтезировать кДНК на РНК, после чего вирусная ДНК встраивается, интегрируется в геном клетки-хозяина. В таком состоянии вирус может находиться довольно длительное время, часто долгие годы. Средний инкубационный период у мужчин равен 5,5 года, а у женщин – до 8,5 лет. Инкубационным периодом называется время, прошедшее между заражением и проявлением болезни. Известно, например, что у острых вирусов (например, кори, ветрянки и других детских вирусных инфекций) инкубационный период длится не более месяца. У вируса ХТЛВ, вызывающего Т-клеточный рак и тоже относящегося к острым инфекциям, инкубационный период также очень короткий.

ВИЧ из-за его длительного инкубационного периода относят к лентивирусам, или «ленивым», поскольку инфекция развивается медленно и поначалу течет очень вяло.

Лентивирусы были довольно хорошо известны ученым, особенно ветеринарам, еще до начала эпидемии СПИДа. Первый ленивый ретровирус был открыт в далеком 1904 году, когда французы А. Балле и А. Карре открыли фильтрующийся агент, вызывающий анемию у лошадей. Затем были открыты другие лентивирусные инфекции сельскохозяйственных животных.

Наиболее известной стала эпидемия болезни овец в Исландии, которая разразилась в 1933 г. В тот год исландское правительство закупило в Германии два десятка овец каракулевой породы, чтобы начать разводить их у себя в стране. После обычного в таких случаях двухмесячного карантина овец разделили на две партии по десять животных и разослали по фермам севера и юга островного государства. И тут разразилась эпидемия, которая исландском языке получила название на «висна», что означает «истощение», «похудание». Болезнь эта была известна и у овец в Германии, но там она протекала менее выражено. Здесь же, в Исландии, овцы худели, у них развивались пневмония, воспаление мозга, лимфоузлы становились распухшими, воспаленными. Животные теряли вес и, в конце концов, погибали. Болезнь развивалась довольно медленно. Поэтому исландские ветеринары до 1939 года не могли понять, что столкнулись с совершенно новым для их региона заболеванием. Когда же выяснилось, что болезнь совершенно неизлечима и заразна, пришлось уничтожать целые стада. С 1939 по 1952 г. исландцы были вынуждены забить более ста пятидесяти тысяч животных, то есть практически все поголовье овец на юге страны.

Впервые болезнь описал в 1961 году врач Б. Сигурдсон. Потом сходное заболевание было обнаружено у коз, коров, лошадей. Сейчас непосредственно вирусы иммунодефицита обнаружены у обезьян, кошек. Удалось воспроизвести ВИЧ-инфекцию у кроликов, а также получить так называемых «трансгенных мышей», несущих в своем геноме кДНК ВИЧ.

Трансгенных животных получают путем переноса им того или иного гена от других организмов или вирусов (как это было в случае ВИЧ). При этом кДНК вводится в оплодотворенную яйцеклетку животного, после чего та вносится в гормонально стимулированную матку самки, которая и вынашивает трансгенное потомство. Получены также трансгенные мышата, несущие в своих клетках не весь геном ВИЧ, а только один его регуляторный ген. Он оказывает канцерогенное действие, то есть является онкогеном, что приводит к развитию множественных опухолей мягких тканей животных. Ген этот передается потомству; ведет себя как самый настоящий онкоген. Не удивительно поэтому, что при СПИДе у больных часто обнаруживаются раковые опухоли.

В конце 80-х годов прошлого века между учеными разгорелся жаркий спор относительно природы саркомы Капоши при СПИДе. Р. Галло получил в своей лаборатории культуру клеток этой опухоли. Из клеток, инфицированных ВИЧ, ему удалось выделить некий белок, который стимулирует рост клеток сосудистой стенки, что и приводит к развитию саркомы Капоши. Таким образом, считает Галло, саркома Капоши не является раком. Вновь обнаруженный белок может также поддерживать и стимулировать рост клеток пупочной вены и клеток соединительной ткани.

Однако с Р. Галло не согласен сотрудник того же института С. Хинрикс, который со своими сотрудниками перенес мышам регуляторный ген ВИЧ и получил у трансгенных мышат опухоли кожи и внутренних органов, напоминающие под микроскопом саркому Капоши. Эти поражения возникали примерно у 15% самцов через 12-18 месяцев. Хинрикс считает, что ВИЧ со своим геномом может играть непосредственную роль в возникновении рака.

Интересно взглянуть на эволюционно-родственные отношения выделенных вирусов иммунодефицита человека и обезьян. Уже говорилось, что сегодня известны два типа ВИЧ – тип 1, практически всегда летальный, и тип 2, менее опасный. Выявлены также вирусы обезьян: макак из Приматологического центра в Новой Англии (США), а также африканских зеленых мартышек и азиатских макак-резусов. При этом интересно отметить, что ВИО африканских мартышек не вызывает заболевания у своих хозяев, точно так же, как ВИЧ инфицирует шимпанзе, но тоже не вызывает у них заболевания.

Ретровирусы представляют собой прекрасный пример эволюции в реальном времени, поскольку они быстро мутируют и эволюционируют. Скорость эволюции у этих вирусов примерно в миллион (!) раз выше, чем у ДНК-содержащих организмов. Сравнение количества ошибок при синтезе ДНК на ДНК и ДНК на РНК показывает, что ошибка при считывании ДНК возникает примерно один раз на миллиард «знаков», а при считывании РНК – один на тысячу-десять тысяч (то есть, примерно в миллион раз чаще).

Изучение геномов ВИЧ-1 и -2 и ВИО макак показало, что ВИЧ-1 возник примерно в 1951 году (±3 года) из ВИЧ-2. От него же возник и ВИО макак в Америке и африканских зеленых мартышек, не вызывающий у последних синдрома иммунодефицита. Смогли ли макаки в Приматологическом центре в США подхватить ВИЧ-2 в неволе? Сейчас на этот вопрос трудно ответить. Но в любом случае инфицированные обезьянки погибают на фоне СПИДоподобного состояния. Их африканские сородичи за долгие годы носительства в естественных условиях адаптировались к вирусу. Вот почему они и не болеют обезьяньим СПИДом.

Сейчас, конечно, нельзя с определенностью говорить о родственности ВИО африканских обезьян и ВИЧ-2. Профессор Хайами из Токийского университета, группа которого пыталась найти ВИО по всему миру и «прочитала» геном ВИО африканских зеленых мартышек, считает, что некогда – до 1951 года – вирусы человека и обезьян имели общего предка. ВИЧ-1 и -2 разошлись на эволюционном пути уже в наше время. Как видим, картина постепенно проясняется, хотя и очень медленно, гораздо медленнее, чем нам того хотелось бы.

Значительно больший прогресс достигнут в изучении строения вируса, его генома и белков, кодируемых вирусными генами. ВИЧ (имеется в виду самый смертельно опасный первый тип, выделенный в 1983 году) представляет собой сферическую частицу, внутри которой находится конической формы структура из свернутой молекулы вирусной РНК и фермента обратной транскриптазы. Эта структура окружена внутренней оболочкой, построенной из белков. Снаружи вирус покрыт наружной липидной мембраной, которую он заимствует у клетки в момент выхода из нее (липиды представляют собой молекулы жирных кислот, они входят в состав клеточной мембраны).

Липидная мембрана вируса утыкана, подобно подушечке портного, булавками с круглой головкой. Эти булавки представляют собой вирусный белок р120, что означает в переводе протеин массой 120 тысяч дальтон (протеинами ученые называют белки). Это очень большой белок, но синтезируется он в виде еще большего предшественника р160.

После закрепления белка р160 в мембране он расщепляется ферментами на два фрагмента – р41 и уже упоминавшийся р120. Именно белок р120 связывается с рецептором Т4 на поверхности инфицируемых клеток. Белок р120 вызывает образование иммунной системы антител, по наличию которых судят об «инфицированности» человека СПИДом.

Белок р120 имеет участки стабильные и вариабельные, в которых аминокислоты постоянно изменяются. Возможно именно этими изменениями обусловлено то, что антитела, образующиеся в организме, не способны подавить вирусную инфекцию. В этом отношении СПИД можно сравнить с малярией, гриппом и сонной болезнью. И вирус гриппа, и малярийный плазмодий имеют вариабельные белки-антигены, которые постоянно изменяются и «обманывают» иммунную систему. И если с гриппом все заканчивается не так трагически (им болеют два-три раза в году, но очень редко кто умирает), то заболевание малярией часто имеет летальный исход, поскольку в этом случае развивается иммунодефицит, при котором резко снижается количество Т-хелперов.

Особое значение для связывания ВИЧ с рецептором Т4 имеет одна из стабильных аминокислот белка р120.

Это глютамин, локализующийся в 289-м положении от конца белка. Замена глютамина в этом положении на ту или иную аминокислоту ведет к глубоким изменениям в способности связываться с клеточным белком Т4.

Белок р120, вернее, его предшественник р1!60 кодируется геном «env». Это английское сокращение переводится как оболочка и означает ген оболочечного белка ВИЧ. Кроме гена «env», в геноме вируса имеется еще несколько генов, которые кодируют другие белки, а также являются регуляторными, контролируя транскрипцию генов и размножение вируса. В целом геном ВИЧ относительно небольшой – всего около десяти тысяч «знаков».

Процесс проникновения ВИЧ в клетку начинается со связывания, как уже говорилось, белка р120 с рецептором Т4 на мембране того же Т-хелпера. Под электронным микроскопом очень хорошо видно, как вирусная частица, связавшись с Т- клеточными рецепторами, втягивается в цитоплазму клетки.

Сначала клеточная мембрана втягивается внутрь протоплазмы, затем образуется замкнутая вакуоль, в которой оказывается заключенным вирус, после чего оболочка вируса растворяется и он исчезает. Исчезновение вируса связано с тем, что ни его РНК, ни кДНК не видны. Они настолько малы, что их невозможно увидеть даже в электронный микроскоп, в который виден сам вирус.

После того как началась репликация вируса, на мембране инфицированной клетки появляются молекулы белка р120. Это позволяет отличить на молекулярном уровне клетки здоровые (или те из инфицированных, в которых транскрипция кДНК не началась) от клеток, в которых началось воспроизводство вируса. Через некоторое время под электронным микроскопом можно видеть многочисленные вирусные частицы с характерным внутренним конусом РНК.

Появление молекул вирусного белка р120 на мембране инфицированных клеток сегодня используется в борьбе с грозной инфекцией.

К молекуле растворимого Т4 «подшивают» молекулу микробного, или растительного, белка, обладающего ядовитыми для клетки свойствами. Т4 служит в качестве проводника токсина именно в те клетки, в которых началось размножение вируса и на мембране которых появился белок р120. Для этой цели с помощью биотехнологических методов делается ген-конструкт, кодирующий растворимый рецептор Т4 и молекулу белкового токсина. Одним из таких токсинов является знаменитый рицин, добываемый из клеток бобовых растений, который еще в средние века использовался в качестве сильнейшего яда. Попадая в клетку, рицин блокирует синтез белка в цитоплазме, тем самым убивая ее.

Такие белки ученые называют химерическими в честь Химеры, легендарного существа древнегреческих мифов, сочетавшей в себе голову и тело льва, на спине которого покоилась голова козла, а вместо хвоста была змея. При введении химерического белка Т4-рицин в культуру инфицированных ВИЧ-клеток рецепторный конец его связывается с белком р120 вируса на мембране клеток. Дальше все происходит так же, как и в момент проникновения ВИЧ в клетку, только в обратном порядке. Теперь не Т4 втягивает вирусный белок р120 в клетку, а, наоборот, р120 втягивает Т4, увлекая за собой и рициновый «хвост», который и убивает клетку, инфицированную вирусом, но только ту, у которой на мембране появился белок рГ2Э. Пока, это, конечно, только эксперименты, но у них, будем надеяться, большое будущее.

А вот пептид Т начал уже испытываться в клинике. Пептидами называются короткие цепочки аминокислот – обычно не более тридцати. Пептид Т и того короче. Он содержит всего восемь аминокислотных остатков, четыре из которых представлены аминокислотой треонином, откуда и название пептида. Пептид Т был довольно случайно открыт сотрудницей Филадельфийского института психических заболеваний Кандис Перт. Она обратила внимание на то, что пептид Т сходен с участком белка р120, который ответствен за связывание с Т4 рецептором. Таким образом, предположила исследовательница, если мы введем пептид Т, то он свяжется с рецептором Т4 и закроет это место для вирусного белка р120, не давая вирусу возможности проникнуть в клетку. Такое простое решение она и предложила американским специалистам, занимающимся проблемой СПИДа. Предварительно его действие было проверено в Швеции, где были получены интересные и обнадеживающие данные.

Однако вокруг пептида Т разгорелась острая дискуссия. Признанные специалисты в области СПИДа обвинили Перт в подтасовке фактов. На третьей конференции по СПИДу, проводившейся в Вашингтоне летом 1987 года, было заявлено, что ее результаты не воспроизводятся и верить им нельзя. Перт не сдавалась и настаивала на своем. Ее поддержал Дж. Тодаро из фирмы «Онкоген» в Сиэтле.

Тодаро во всеуслышанье заявил, что система Перт прекрасно «работает, хотя и требует соблюдения многих условий для воспроизводства результатов». Он также добавил, что «СПИДовый истеблишмент», то есть группа ученых, уже укрепившихся на определенных руководящих позициях, «не желает пускать в свой избранный круг посторонних, опасаясь, как бы те не составили им конкуренцию». Ведь эта область современных биологических исследований очень доходна и престижна.

Такая неожиданная поддержка укрепила позиции Перт и ее детища. Весной 1988 года было объявлено, что штат Калифорния начинает клинические испытания пептида Т. Данное средство, к сожалению, не явилось панацеей от всех СПИДовых бед, но сам принцип использования тех или иных пептидов оказался очень плодотворным.

Советские ученые на основе изучения пептидов из белка р120 ВИЧ создали очень чувствительный и надежный диагностикум под названием «Пептоскрин». «Пептоскрин» позволяет проводить скрининг, то есть поиск, обнаружение инфицированных людей с помощью пептида или пептидов (журнал ВХО им. Д. И. Менделеева за 1989 г. № 1, статья директора Института иммунологии МЗ СССР Хаитова Р. М.).

Раз уж речь зашла о диагностикумах, расскажем немного и о них. Первые диагностикумы появились в 1985 г. Вернее, они были созданы сразу же после «прочтения» генома ВИЧ, но поступили в клинику годом позже, когда прошли клинические испытания и проверку. Диагностикумы первого поколения фиксируют противовирусные антитела, которые появляются в крови инфицированных вирусом людей. Метод этот довольно прост. При соответствующем навыке такое исследование может проводить даже медсестра. Но его результат не всегда надежен.

Ненадежность его обусловлена самим принципом непрямого определения заражения. Диагностируется не сам вирус, а реакция организма на его присутствие. Однако антитела против вируса могут не появляться в организме от трех до шести месяцев. Случается, что человек инфицирован и является вирусоносителем, а по антителам (вернее, их отсутствию) он чист. Это может приводить к печальным последствиям, особенно, когда речь идет о проверке донорской крови. Печать уже сообщала, что только в 1987 году в США в результате переливания крови СПИДом были заражены тринадцать человек.

То, что СПИД можно получить при переливании крови, известно уже довольно давно. Казалось бы, в этом сообщении не было ничего нового. Тем не менее, новое было: заражение произошло через переливание проверенной крови, всячески апробированной на наличие антител к вирусному белку р120, которых в момент забора крови у донора еще не было. Но, тем не менее, кДНК вируса была уже интегрирована в геноме Т-лимфоцитов.

Вот почему биотехнологи попытались создать более чувствительные и более специфические диагностикумы, которые бы определяли непосредственно вирусные белки, а не антитела человека против них. Такие диагностикумы получили название диагностикумов второго поколения. Они позволяют улавливать белки внутренней оболочки вируса, а также его РНК (хотя это и не просто). Пока наиболее распространены все же диагностикумы первого поколения, определяющие антитела.

Но вот в 1988 году появилось сообщение о создании диагностикума третьего поколения, который обнаруживает кДНК вируса. Новый метод получил название «полимеразная цепная реакция» (ПЦР). ПЦР позволила показать вариабельность ВИЧ даже в клетках одного организма, а также то, что вирусом инфицировано гораздо большее число клеток, чем предполагалось ранее. Это очень чувствительный и абсолютно безошибочный метод определения ВИЧ, у которого пока есть один существенный недостаток по сравнению с другими диагностикумами – он довольно дорог. Остается только надеяться, что с расширением масштабов производства нового диагностикума его цена будет падать. ПЦР поставит надежный заслон на пути нераспознаваемого инфицирования и распространения вируса.

Пути распространения.

Как распространяется ВИЧ, каковы пути его передачи от человека к человеку? Это, прежде всего, использование одного шприца и грязных игл инъекционными наркоманами. Затем, анальный половой акт у гомосексуалистов, при котором вирус проникает от инфицированного человека через микротрещины и ранения слизистой ануса и прямой кишки. До 75% инфицированных в белых популяциях – это гомосексуалисты, которые, таким образом, формируют основную группу риска, если речь идет о СПИДе. Можно также сказать, что СПИД относится (как и сифилис, гонорея и т. д.) к сексуально-трансмиссивным заболеваниям (СТЗ). Ежегодно в США регистрируется до ста тысяч случаев свежего сифилиса и миллионы случаев заражения простейшими: хламидией и гонореей. Однако опасный вирус передается и при оральном сексе.

Новое исследование показало, что вирус, вызывающий саркому Капоши – злокачественные кожные повреждения, связываемые обычно с вирусом иммунодефицита, в первую очередь может передаваться при оральном сексе, а не анальном, как считалось ранее.

В опубликованном в прошлом году в журнале американской медицинской ассоциации докладе говорится о том, что вирус, полное название которого звучит как вирус герпеса, ассоциированный с саркомой Капоши (KSHV), был распространен среди мужского населения Америки гораздо раньше, чем вирус иммунодефицита.

Из-за того, что у людей со здоровой иммунной системой, даже при положительном результате на KSHV, очень редко развивается саркома Капоши, эта болезнь, по сравнению со СПИДом, была в США очень редка. Достаточно сильная корреляция между саркомой Капоши и ВИЧ-инфекцией привела к тому, что многие эксперты предположили связь между этими двумя болезнями.

Но когда ученые проанализировали кровь, взятую у мужчин-гомосексуалистов во время трех различных исследований, проходивших с конца 1970-х до середины 1990-х годов, то обнаружили, что если количество ВИЧ-инфицированных подвергалось ощутимым колебаниям, то уровень заболеваемости KSHV оставался практически неизменным.

«Снижение же заболеваний СПИДом среди гомосексуалистов в 1980-90-е годы было обусловлено в первую очередь уменьшением распространенности анального секса», – заявил доктор Деннис Осмонд из Калифорнийского университета. Более же высокий уровень заболеваемости KSHV, нежели СПИДом в период 1995-96 говорит о том, что вирус герпеса, ассоциированный с саркомой Капоши, не передается аналогичным вирусу иммунодефицита путем.

Проводившиеся долгое время исследования привели к выводу, что небезопасный анальный секс не является основной причиной заболевания KSHV. По словам Осмонда, KSHV в основном обнаруживается в слюне, а не в сперме, что делает слюну главным компонентом в процессе передачи вируса от одного человека другому, так же как это происходит и с другими вирусами из семейства герпеса. Отличает же KSHV от других вирусов этой семьи его низкая распространенность среди людей с обычной ориентацией и высокая – среди гомосексуалистов. Таким образом, теоретически можно говорить о том, что вирус передается не через поцелуи, а при оральном сексе.

По мнению Осмонда, исследования должны быть продолжены, но на данный момент гомосексуалисты должны помнить, что заразиться KSHV можно и в случае небезопасного орального секса. Однако у людей, чья иммунная система находится в полном порядке, этот вирус практически не обнаруживается.

Тем не менее, другие исследователи Университета Южной Калифорнии в Сан-Франциско (UCSF) в течение двух лет искали людей, которые получили бы ВИЧ-инфекцию в результате орального секса. Детально обследовав за два года почти 200 человек, исследователи объявили, что не нашли ни одного.

Как показывают результаты исследования, опубликованного в рамках Второй национальной конференции по профилактике ВИЧ-инфекции, проходившей в г. Атланта, США, оральный секс связан с чрезвычайно низким риском передачи ВИЧ-инфекции.

«Оральный секс более безопасен», – говорит руководитель исследовательской группы Кимберли Шефер. – «В результате орального секса можно получить другие заболевания, передающиеся половым путем, такие, как гонорея, сифилис, хламидия и герпес. Но что касается ВИЧ, то складывается впечатление, что риск его передачи при оральном сексе на порядок ниже, чем при анальном».

Вначале исследовательская группа планировала сравнить людей, заразившихся ВИЧ при оральном сексе, с людьми, которые им занимались, но не заразились, а затем выделить факторы, которые объясняли бы различие. В течение двух лет группа Шефер «прочесывала» секс-клубы и ВИЧ-клиники Южной Калифорнии от Сан-Диего до Сан-Франциско в поисках мужчин и женщин, единственной сексуальной практикой которых был бы оральный секс.

В результате были отобраны 198 участников исследования, из них 194 – мужчины, у которых в среднем было по три различных сексуальных партнера в течение шести месяцев, и которые имели многочисленные эпизоды орального секса. Сексуальная активность участников исследования, таким образом, статистически намного выше показателей для среднего американца. При этом 20% участников исследования указали, что занимались сексом с ВИЧ-положительными мужчинами, и еще большее число участников сообщили, что не знают ВИЧ-статус одного или нескольких из своих партнеров.

Однако только один из 198 участников оказался ВИЧ-положительным, причем специально проведенный более точный анализ показал, что этот человек был заражен значительно ранее, когда он занимался анальным сексом.

В Университете Сан-Франциско было также проведено другое, независимое от предыдущего, исследование, где с помощью математической модели было подсчитано, что риск получения ВИЧ в результате единичного орального полового акта составляет примерно 4 на 10.000, в то время как риск заражения при анальном сексе с презервативом составляет 4 на 1.000.

В рамках исследования Кимберли Шефер у участников были собраны пробы слюны для проведения анализа на наличие факторов, которые разрушали бы ВИЧ или препятствовали заражению. Было обнаружено по крайней мере четыре химических вещества, содержащихся в слюне человека, которые разрушают ВИЧ или блокируют его в лабораторных условиях. Пока неизвестно, оказывают ли эти вещества подобное же действие в естественных условиях.

Возвращаясь к статистике, можно добавить два с половиной миллиона гомосексуалистов и столько же бисексуалов, которые сожительствуют как с женщинами, так и с мужчинами. Но данным контингентом статистика США не ограничивается, поскольку в стране насчитывается также до 7,5 миллионов мужчин с редкими гомосексуальными и бисексуальными контактами и пять миллионов их гетеросексуальных партнеров и партнерш. К этому необходимо добавить почти миллион наркоманов, вводящих наркотики внутривенно с помощью грязных шприцев и игл. Итого почти двадцать миллионов потенциальных самоубийц, ставящих эксперимент на себе и распространяющих вирус СПИДа.

Американский журнал «US News&World Report» писал, что процент инфицированных вирусом особенно высок среди посетителей венерологических клиник. Так, при обязательной проверке больных, страдающих СТЗ, в Балтиморе было обнаружено 5% инфицированных. При этом половина мужчин и треть женщин категорически отрицают связь с гомосексуалистами и наркоманами.

Инфицирование ВИЧ выше в сексуально активных группах населения. Пентагон проверил более 1,7 миллиона своих новобранцев на носительство ВИЧ. Среди них было обнаружено 2232 носителя.

В разных группах проверяемых наблюдались достаточно значительные отклонения от средних показателей. Наивысшая частота инфицирования была в возрасте от 25 до 29 лет – 2,1, среди черных – 2,9, среди белых – 0,8. Женатых было в 2 раза меньше, чем неженатых (0,9 и 1,8 на 1 тысячу человек соответственно). Солдаты по сравнению с офицерами инфицировались в 2 раза чаще.

К сожалению, в России такой статистики нет, но по сообщению Центральной военно-врачебной комиссии, результаты обследования призывников в 2002 году также неутешительны: выявлено более 5 тысяч ВИЧ-инфицированных и почти 19,5 тысяч инъекционных наркоманов.

При проверке гемобанков, запасающих донорскую кровь, среди почти сорока тысяч доноров было выявлено десять человек, у которых кровь содержала антитела против ВИЧ (или 0,025%). При этом четверо инфицированных признали внутривенное введение наркотиков или сексуальные отношения с такими наркоманами.

Все чаще научные журналы публикуют сведения о профессиональном риске, связанном с лабораторными и клиническими исследованиями крови больных СПИДом. В США зарегистрировано три случая заражения медсестер и двух лабораторных техников.

Случай заражения медсестры отмечен в клинике Туринского университета в Италии.

Польская лаборантка Эльжбета Л. из медцентра лодзинского университета подала в суд, требуя 30% повышения зарплаты за профессиональный риск при работе с кровью больных, страдающих СПИД.

В ноябре 1988 года американская администрация по контролю лекарственных и пищевых средств распорядилась начать проверку донорской крови в гемобанках не только на ВИЧ, но и на вирус ХТЛВ, вызывающий Т-клеточный рак. Это предложение было поддержано американским Красным Крестом. Биозащита гемобанков имеет огромное социальное значение, потому что переливание крови осуществляется сегодня в миллионах операций, которые становятся благодаря этому все продолжительнее и радикальнее.

Это становится тем более важным, поскольку незадолго до этого Канадский Красный Крест был признан виновным в том, что не смог обеспечить безопасность пациентов, которым в начале 80-х годов прошлого века проводились переливания крови. Тогда запасы крови оказались инфицированы вирусом СПИДа и гепатита C. В общей сложности зараженные препараты крови привели к инфицированию 11 тысяч человек.

Верховный суд страны рассмотрел это дело на примере трех пострадавших, которым кровь переливалась в период с 1983 по 1985 год. У двоих из них: Альмы Уолкер (Alma Walker) и Рональда Осборна (Ronald Osborne) позже был диагностирован СПИД, и они умерли. По мнению судей, оставивших без изменения решение апелляционного суда Онтарио, Красный Крест не смог обеспечить должных мер безопасности при сборе донорской крови. Несмотря на то, что о СПИДе и гепатите C в то время было известно немного, опыт других организаций, работавших с донорами, показывает, что ситуацию можно было изменить.

Одним из доказательств различного отношения врачей к проблеме СПИДа стали брошюры, выпущенные канадскими и американскими обществами Красного Креста в 1984 году. В канадской брошюре сказано, что у донора должно быть хорошее самочувствие, в то время как в американской внимание акцентируется на том, что хорошее самочувствие может отмечаться и при наличии возбудителя СПИДа в организме человека.

Несмотря на строгий контроль донорской крови, случаи заражения ВИЧ-инфекцией периодически продолжаются. Так в 2001 г. в Москве произошло 4 случая внутрибольничного заражения вирусом иммунодефицита при переливании донорской крови в Институте сердечно-сосудистой хирургии им. Бакулева. Тогда же были тщательно проверены доноры. Такая проверка выявила в Москве 95 ВИЧ-инфицированных доноров.

Наличие вируса СПИДа можно уверенно зафиксировать только через два месяца после его попадания в кровь человека. В связи с этим санитарно-эпидемиологическая служба столицы поставила вопрос о создании накопительного банка крови, где сданная кровь будет храниться до тех пор, пока не будет точно установлено, что в момент сдачи крови донор не был инфицирован.

Помимо переливания донорской крови, сегодня в медицинских учреждениях, по крайней мере у нас, существует вероятность повторного использования игл и шприцев. Трагедия в Элисте и ее продолжение в Волгограде и Ростове-на-Дону всколыхнули буквально всю страну. Самое трагичное во всем этом то, что по халатности медицинских работников, использовавших непростерилизованные шприцы, пострадали ни в чем не повинные дети.

В интервью В. И. Покровского, показанном 27 августа 1989 года по Центральному телевидению, была приведена наша печальная статистика: около трехсот инфицированных, у которых выделены противоспидовые антитела, из них 130 детей. Было также признано, что до 7% наших пациентов в больницах подвергаются опасности заражения СПИДом и инфекционным гепатитом, который тоже распространяется с грязными иглами и шприцами.

Наркотики страшны не только провоцированием промискуитета (ничем не ограниченных половых отношений) и беспорядочными половыми связями, употреблением грязных шприцев и игл, но и угнетением иммунного ответа, которое наблюдается у всех наркоманов. Известно, что громадное большинство курильщиков опиума в Китае погибали от крайнего истощения, что является одним из симптомов СПИДа.

К распространителям СПИДа относят и проституток. Журнал «США-ЭПИ» («США – экономика, политика, идеология» 1988, № 4, стр. 124) сообщал, что среди пятисот проституток в штате Невада, работающих в дорогих борделях, не было обнаружено ни одной носительницы ВИЧ, в то время как у дешевых проституток, сидевших в тюрьме, большинство из которых встречались с наркоманами, в 8% были обнаружены противовирусные антитела.

Исследования, проведенные с целью выявления частоты передачи вируса у гетеросексуалов, показали, что вирусом можно инфицироваться даже после единичного полового акта с инфицированным партнером. В то же время, частота актов никак не связана с вероятностью инфицироваться ВИЧ. В некоторых парах партнеры не заражались вирусом даже после двухсот актов.

Еще одной группой высокого риска являются люди, страдающие генетическим расстройством – гемофилией. В результате этого заболевания у них не свертывается кровь, и они могут погибнуть в результате любого кровотечения. Само название заболевания «гемофилия» означает в переводе с греческого «кроволюбка». Болеют им в основном мальчики, которым дефектный ген передают матери (девочки крайне редко болеют гемофилией, но раньше они погибали после первой же менструации, сейчас их научились спасать). В США насчитывается до двадцати тысяч людей, страдающих гемофилией. Для спасения им вводят кровеостанавливающий фактор, то есть белок, добываемый из крови доноров.

Гемофилию называют еще царской болезнью, потому что она довольно часто проявляется у потомков близкородственного скрещивания (браков), столь характерного для членов монарших фамилий. Наиболее известной носительницей гена гемофилии в недавней истории была английская королева Виктория, которая через свою дочь и внучку передала его русскому царевичу Алексею. Неостанавливающиеся кровотечения каким-то образом умел «заговаривать» Григорий Распутин, чем, возможно, и объясняется его столь стремительное вознесение при русском дворе.

В США первой жертвой СПИДа среди гемофиликов стал П. Нэрк, который, не зная о своем заболевании, заразил гетеросексуально вирусом свою жену, родившую больного ребенка. Их старшая дочь Николь, родившаяся до заражения отца, здорова. Это подтверждает, что бытовым путем СПИД не передается. Точно так же не передается он и с поцелуями, через туалеты или укусы комаров. История с комарами довольно поучительна, поскольку показывает, как легко рождаются дешевые сенсации. Эта байка, иначе ее никак не назовешь, родилась в 1985 году, когда на проводившейся в Атланте первой конференции по СПИДу выступили с довольно безответственным заявлением два американских исследователя, пытавшиеся привлечь к себе внимание. Они заявили, что СПИД может передаваться комарами, поскольку среди населения небольшого городка Бель-Глэйд во Флориде отмечена повышенная частота возникновения этого заболевания. Известно, что места эти болотистые, что создает хорошую среду для развития личинок комара.

Сенсация сразу же встретила скептическое отношение ученых. Они уже тогда прекрасно знали, что вирус никак не может попадать в слюнные железы комара, через которые зараза может проникнуть в кровь человека. Вот малярийный плазмодий (вернее, спорозоит) пройти в слюнные железы может, поскольку к этому приспособлен. Поэтому во Флориде скорее можно «подхватить» малярию, которая вызывает тот же иммунодефицит. В Бель-Глэйд была отправлена экспедиция, которая провела в нем исследования и в 1988 году опубликовала свое научно обоснованное заключение. Оно гласило: никакими комарами СПИД не передается!

Отчет был опубликован в научном журнале «Science». Среди 16,6 тысячи жителей городка было обнаружено 34 инфицированных (что, действительно, довольно много). Тем не менее, выяснено, что все они заразились непосредственно или косвенно от больного, который к моменту прибытия экспедиции уже умер. Заражение произошло либо посредством сексуальных контактов, либо через иглы, с помощью которых вводили наркотики. Но среди зараженных не было ни одного ребенка младше десяти лет. Не было также и зараженных старше 60 лет. Если бы СПИД разносился в этом городе комаром, такого бы произойти не могло. Ведь комар не выбирает, кого кусать.

Что же способствовало распространению СПИДа среди жителей Бель-Глэйда? Сексуально-трансмисснвные заболевания, о которых уже говорилось. Они были отмечены у зараженных мужчин и женщин (причем в последнем случае в 1,5 раза чаще). Люди страдали сифилисом и имели довольно высокое среднее число сексуальных партнеров: мужчины – по 5,87 за пять лет, а женщины – по 5,38. Так что, как видим, ничего странного в Бель-Глэйде не происходило.

Скорее, Бель-Глэйд подтвердил давно высказывавшуюся мысль о связи СПИДа с сифилисом. Некоторые горячие головы считают даже, что мы имеем дело не с новым вирусом, а старым, как мир венерическим заболеванием, которое просто проявляется таким образом на фоне антибиотиков. В этом отношении на Западе даже приводили в примером бывший СССР, где очень серьезно относились к лечению сифилитических больных, с чем и связана низкая частота СПИДа у нас в стране. В настоящее время трудно сказать что-то определенное по этому поводу, но уже указывалась связь заболевания, вызываемого ВИЧ, и с высокой половой активностью, и с венерическими заболеваниями. Но ведь это те же факторы, которые повышают и риск СПИДа.

Можно, скорее, согласиться с тем, что вирус СПИДа легче проникает в организм через изъязвления кожи и слизистой, которые возникают при поражении венерическими заболеваниями. Подтверждением этой точки зрения может служить наблюдение, сделанное в Африке. В тех африканских странах, где исповедуется ислам, и мужчины подвергаются обрезанию крайней плоти, риск заболевания их СПИДом в 8 раз ниже, чем у мужчин необрезанных. Причина такого различия видится в том, что, как полагают ученые, под крайней плотью создаются великолепные условия для развития вируса и его проникновения в организм, хотя здесь немаловажную роль играют культурные и религиозные традиции исламских государств.

Самыми невинными жертвами СПИДа являются, конечно же, дети, родившиеся у инфицированных матерей (чаще всего наркоманок).

У детей, как показали исследования, инкубационный период намного короче, чем у взрослых инфицированных. Иногда СПИД у них развивается в пределах нескольких месяцев после заражения или рождения.

Одной из главных задач, считает доктор У. Парке из университета Майами, является идентификация и выявление детей со СПИДом, чтобы они как можно раньше попадали в заботливые руки врачей. Ведь около половины детей, рождающихся у инфицированных матерей, тоже заражены вирусом. Но их нелегко выявить, потому что тесты определяют не вирус, а антитела против него.

Антитела же могут попадать в организм ребенка и с молоком матери. Исследования с помощью ПЦР (цепная полимерная реакция) показывают, что дети, имеющие противовирусные антитела в крови, на самом деле чисты и не заражены. Довольно часто, правда, врачи не могут даже и заподозрить СПИД у трех-четырехмесячных малышек, у которых хлюпает жидкость в ушке и никак не проходит воспаление легких, несмотря на инъекции мощных антибиотиков. Детский СПИД на первом году жизни наиболее трудно поддается диагностированию.

Профилактика.

В конце 80-х в США вышла книга журналиста Рэнди Шилтса «А оркестр играл», в которой описывается «американская трагедия» СПИДа. Шилтс считает, что общественное невежество и бюрократические препоны помешали вовремя осознать опасность заболевания, что привело к эпидемии СПИДа в США. Безответственность общественных институтов, местничество штатов, городов и даже их районов, а также нежелание федерального правительства и гомофобия привели к той печальной картине, которая наблюдается сейчас, когда США против своего желания оказались ведущими в области распространения этого заболевания.

Почему же о СПИДе так много говорят?

Да, эпидемия СПИДа охватила весь мир. Сейчас легче назвать страну, где нет инфицированных вирусом. Число таких больных приблизилось во всем мире к отметке пятьдесят миллионов человек и продолжает увеличиваться. За время существования проблемы СПИДа в тех же США от рака и сердечно-сосудистых заболеваний скончалось более пятнадцати миллионов человек. Сюда же можно прибавить десятки миллионов жертв малярии во всем мире. А сколько еще на нашей планете других заболеваний, уносящих миллионы жизней!

Когда спрашиваешь об этом, то часто слышишь в ответ, что СПИД – это совсем другое, это смерть, потому что от него нет лекарства. А что, есть лекарство против инфаркта или рака, малярии или гриппа? Таких лекарств нет и в ближайшем будущем не предвидится. Появившиеся в последнее десятилетие надежды в области лечения этих заболеваний, связаны в первую очередь с прогрессом биотехнологий (это, в частности, касается противораковой и антималярийной вакцин, так называемого тканевого активизатора плазминогена, биотехнологически получаемого белка, применяющегося для лечения инфаркта и подобных средств).

Что же делать сейчас, когда избавления от СПИДа нет?

На международной конференции министров здравоохранения, посвященной СПИДу, проводившейся в Лондоне в феврале 1988 года, была принята декларация, в которой говорилось следующее: «В условиях отсутствия вакцины или средств лечения наиболее важной частью глобальной стратегии являются информационные и просветительские программы, а также улучшение санитарно-профилактической работы в мире».

По этому пути пошли и в США. Из 1,3 миллиарда долларов, выделенных в то время на проблему СПИДа, 480 миллионов было отпущено на просветительские программы.

В Англии также не скупятся на профилактику СПИДа. Только одной (из многих) больнице профессора Вебера на ВИЧ-инфицированных выделяется ежегодно около 35 миллионов долларов, 15 из них идет на препараты. А в России врачи главной проблемой считают именно недостаток финансирования.

Но кого и как просвещать? Кому должна быть адресована информация, касающаяся опасности заражения ВИЧ, способов его передачи и мерах предосторожности и профилактики? Какой характер – запугивающий или просветительский – должна носить эта информация?

Эти непростые вопросы должны рассматриваться в сочетании с конкретными условиями каждой страны, обычаями и традициями и уровнем просвещенности населения. Опыт последних лет с определенностью свидетельствует, что даже в высокоразвитых странах Западной Европы и Америке пропагандистские кампании часто не достигают того эффекта, на который были рассчитаны. В частности, в Швейцарии в марте 1986 года в каждый дом страны была разослана брошюра, рассказывающая об опасности СПИД и мерах по его предупреждению. В 1987 году было проведено исследование эффективности массовой кампании по использованию презервативов. Через два месяца после рассылки брошюры и спустя некоторое время после расклейки на стенах домов гигантских плакатов, призывавших остановить распространение СПИДа с помощью презервативов, было опрошено 1278 человек.

Данные исследования показали, что лица в возрасте 20-69 лет прочитали брошюру лишь в 56% случаев, да и то учитывались люди более пожилые, у которых больше свободного времени для чтения. Тем не менее, прочитавшие лучше понимали опасность и факторы риска, нежели не читавшие. Прочитавшие меньше испытывали безотчетный страх перед СПИДом, зная, что в повседневной жизни заразиться им нельзя. Тем не менее, отмечают авторы исследования, большая и лучшая информированность вовсе не означает перемены привычек и изменения образа жизни.

К сожалению, глухими к пропагандистским кампаниям остаются именно те, кому они адресованы: наркоманы, проститутки, представители общественных низов, которые представляют питательную почву для распространения вируса.

Первый случай СПИДа в Амстердаме был зарегистрирован в 1982 году, в начале 1990-х считалось, что инфицирована треть из трех тысяч наркоманов, вводящих наркотики внутривенно. Ежегодно инфицировалось до 8% наркоманов.

В 1987 году 11 специализированных центров города распространили более семисот тысяч стерильных игл. Хотя это и свидетельствовало о распространении наркомании в городе, точные сведения о количестве инфицированных отсутствовали. Считалось, что их количество составляет порядка семи тысяч человек. С 1985 года осуществлялось наблюдение за контрольной группой из восьмисот гомосексуалистов. В начале наблюдений инфицированность была выявлена у 30% наблюдаемых, а к 1990 году их число, несмотря на активно проводившуюся информационную кампанию против СПИД, выросло до 40%.

Та же картина наблюдалась и во Франции, в которой на 1 сентября 1988 г. зарегистрировано 3628 инфицированных ВИЧ, – это рекорд в Западной Европе. Наибольшее число инфицированных приходилось на Большой Париж, где на миллион жителей их 190. 79% людей, имеющих в крови противовирусные антитела, приходилось на гомосексуалистов и 7% – на наркоманов. В то же время отмечено, что СПИД начал распространяться на юго-восток страны. Если в начале 1980-х годов 78% инфицированных приходилось на Париж, то к 1990-му году их стало 53%.

На юго-востоке Франции, в районе Марселя, Ниццы и Лазурного берега частота обнаружения инфицированных достигала 125 на миллион жителей. Если в 1984 г. число жертв СПИДа в этом районе не превышало 6%, то к 1990-му году оно возросло до 17%. Французские специалисты связывали это с резким возрастанием наркомании. Среди инфицированных здесь было зарегистрировано 35% наркоманов и только 41% гомосексуалистов.

Французские цифры были вполне сопоставимы с данными Канады. В этой североамериканской стране было зарегистрировано две тысячи ВИЧ-инфицированных. Даже на тот период количество инфицированных требовало от общества гигантских расходов на их содержание в больницах. Канадские эксперты выступили с проектом так называемой «экономики предупреждения». Они подсчитали, что, даже учитывая сравнительно ограниченный эффект, приносимый профилактическими и просветительскими программами, если начать выделять на них по восемьдесят долларов ежегодно, то в будущем это позволит сэкономить от 2,5 до 5 миллиардов долларов ежегодно!

Особую проблему составляют проститутки. Призывы общества до этой категории граждан доходят с большим трудом. Часто проститутками становятся наркоманки, ищущие средств на покупку наркотиков. По данным муниципалитета Глазго (Великобритания), до трех четвертей проституток-наркоманок продолжают работать на улицах города. При этом некоторые из них пропускают за сутки до тридцати клиентов. К сожалению, информации об опасности заражения и передачи СПИДа у них нет. Так, в госпитале Рэчилл в 1985 года наблюдалось 35 проституток, у которых еще тогда были обнаружены в крови антитела. 24 из них признали, что продолжают заниматься своим ремеслом. Д. Голдберг, руководитель программы по СПИДу в Шотландии, признает, что это «только верхушка айсберга. Есть девушки, которых ничего не волнует. Им довольно часто предлагают большие деньги, чтобы не пользоваться кондомами».

Той же теме – предложению двойной и тройной цены за секс без презерватива – был посвящен документальный фильм шведского режиссера С. Хильдебранда, показанный на конференции по СПИДу, проводившейся летом 1988 г. в Стокгольме. В нем показаны молодые юноши-проститутки из Рио-де-Жанейро, которые вечером переодеваются в женское платье и выходят на панель. Их клиенты, говорится в фильме, часто женатые люди, платят в три раза больше только за то, чтобы не пользоваться презервативами.

В Маниле, столице Филиппин, было зарегистрировано более двух тысяч проституток в возрасте 13-14 лет. Среди 61 зарегистрированной проститутки инфицированных в Маниле было 49. Первый случай СПИДа на Филиппинах зарегистрирован в 1986 году. Наиболее часто инфицированными оказываются девушки из Олонгапо и Анджелеса, где располагаются американские военно-морская и военно-воздушная базы.

Та же картина наблюдается и в Африке. Среди проституток сенегальской столицы Дакара примерно 15% инфицированы ВИЧ-2. У таких девушек количество Т-хелперов снижается в среднем с 1179 до 757, то есть в 1,5 раза. Поэтому неудивительно, что единственным спасением, которое видится перед угрозой СПИДа, является «безопасный секс» (так называют соитие с использованием презервативов).

Кондомы рекламируются рок-звездами, в спор по поводу презервативов включились даже американские епископы. Американский журнал «Time» писал, что они опубликовали 30-страничный доклад, в котором пропагандировали использование кондомов как меньшее зло, чем СПИД. Против них выступили другие епископы и кардиналы, которые посчитали доклад «пропагандой секса», противоречащий проповеди христианских ценностей морали и целомудрия.

Отвечая на вопрос, «почему СПИД пришел так поздно, если он существовал и раньше», Р. Галло сказал на пресс-конференции, проводившейся в Токио в начале февраля 1988 г.: «Пришествие этого заболевания означает конец обществу вседозволенности, обществу, в котором обычны связи с многочисленными партнерами, не сдерживаемые страхом перед лицом нежелательной беременности и венерическими заболеваниями. Сегодня общество должно воспитывать у своих членов фрейдистский эдипов комплекс сексуальной вины. Мы оказались неподготовленными к быстрой эволюции вирусов, атакующих иммунные клетки, поэтому никак не можем добиться успеха в создании противовирусных вакцин».

Общество должно быть более внимательным к нуждам своих отверженных членов. Журнал «Newsweek» (1988, 4 апреля) писал о том, что американские города даже не могут предоставить людям, больным СПИДом места, где бы они могли спокойно умереть. Подсчеты только в одном Нью-Йорке показали, что на улицах болтается около тысячи бездомных больных СПИДом! К этому можно прибавить полтысячи таких отвергнутых в Сан-Франциско. При этом больницы и госпитали могут принять не более двухсот пациентов. В апреле 1988 года один день содержания больного с диагнозом СПИД в госпитале Нью-Йорка обходился в 800 долларов. С самого начала эпидемии СПИДа в США активисты, выступающие за улучшение жизни обездоленных, предупреждали, что СПИД и бездомность обязательно пересекутся друг с другом в будущем. При этом у них опускаются руки в результате бессмысленной борьбы с городской бюрократией.

Особенно беспокоит специалистов юридическая незащищенность больных СПИДом. Их увольняют с работы и лишают страхования, заставляя покидать насиженные места и превращаться в бродяг. Журнал «US News&World Report» описал «одиссею» одного из таких больных, который заразился вирусом, будучи в Далласе. Узнав о том, что он инфицирован, 26-летний молодой человек вернулся в свой родной городок Уильямсон в штате Западная Виржиния с его пятитысячным населением. В этом городке он оказался как на необитаемом острове. Люди шарахались от него и не подпускали к нему даже своих собак. После того как он искупался в городском бассейне, тот на неделю закрыли, чтобы продезинфицировать. В конце концов, молодой человек был вынужден бежать из родного города.

Любопытно, что в Японии и других азиатских странах СПИД считается болезнью дегенерирующего Запада. Проститутки Нигерии считают его болезнью белых. Ку-клукс-клан как всегда агрессивен. «Невинным нечего бояться СПИДа, – считают эти мракобесы, – это болезнь гомосексуалистов, черных и... коммунистов!»

Справедливо сказал президент Замбии К. Каунда: «Гораздо важнее, не откуда пришла эта болезнь, а куда она идет»...

Куда идет сейчас СПИД? Насколько оправданы те ужасные прогнозы о существовании миллионов инфицированных и сотнях тысяч больных, бремя которых тяжким грузом ляжет на системы общественного здравоохранения к 2010 году? Что и как нужно делать, чтобы этого не произошло? Как вообще тратить те средства, которые отпущены на борьбу со СПИДом? Эти и многие другие вопросы стоят сейчас перед специалистами, разрабатывающими стратегию будущих кампаний, для того чтобы наиболее эффективно воздействовать на общественное мнение и перестроить поведение населения в отношении СПИДа.

Недавно американский научный журнал «Science» выступил с большим материалом «Социальные работники перед лицом СПИДа». Автор материала У. Бут отмечает, что общественное мнение очень трудно поддается прогнозированию и манипулированию. Специалисты пока плохо понимают, что и как делать, чтобы решить задачу сдерживания эпидемии СПИДа.

Очень важно с толком и пользой использовать те средства, которые отпущены на просвещение населения. В ходе исследований выявились большие трудности. Как заставить наркоманов стерилизовать шприцы и иглы? Может быть, использовать европейский опыт и распределять иглы бесплатно через городские центры? Кстати, в Нью-Йорке пошли именно по этому пути, начав снабжать наркоманов иглами.

Распределение стерильных игл для наркоманов считают здесь меньшим злом, чем заражение новых жертв через грязные принадлежности для внутривенного введения наркотиков.

Отмечается некоторое снижение регистрации новых случаев СПИДа в хорошо организованных общинах гомосексуалистов больших городов. Запуганные информацией о СПИДе, гомосексуалисты переходят постепенно к «безопасному сексу» с использованием презервативов. Доля мужчин, практикующих анальный секс без презерватива, резко сократилась, что привело к уменьшению количества случаев поражения СПИДом в сан-францискской коммуне гомосексуалистов.

Обширную программу по снижению риска распространения СПИДа разработал Национальный институт наркологии. Программа адресована молодежи, наркоманам, вводящим наркотики внутривенно, проституткам, гомо- и бисексуалам, а также их половым партнерам – короче, всем известным на сегодня представителям групп риска.

Специалист Калифорнийского университета в Сан-Франциско Т. Коутс отмечает: «Исследователи хорошо знают, что люди могут изменять свое поведение в значительной степени. Но они не знают, почему и как. Сейчас стоит задача найти способы и методы, чтобы подхлестнуть этот процесс изменения. Мы даже плохо себе представляем, сколько людей в нашей стране используют в качестве наркотика кокаин. Еще менее понятной представляется сексуальная практика в США. Я глубоко уверен, что в этой области нас ждут большие открытия... Чем лучше вы понимаете поведение людей, тем успешнее ваше вмешательство в него. На сегодня отсутствует соответствующая теория, поэтому все программы в области борьбы с распространением СПИДа осуществляются вслепую».

А как пытаться изменить поведение людей, чтобы действительно не разразился вселенский апокалипсис? Пугать? Американские социологи установили, что наибольшее впечатление производят плакаты, изображающие мертвецов на больничной каталке. Плакат сопровождала надпись: «Никто не застрахован от СПИДа».

Однако психологи знают, что страх действует недолго. Человек либо выстраивает психологическую защиту против разного рода угроз, либо впадает в депрессию. Более перспективной видится программа санитарного и гигиенического обучения всего общества, а не мелких групп или вообще отдельных людей. Как отмечал Р. Галло, люди должны понять, что «настал конец обществу вседозволенности».

К сожалению, так сложилось, что ни усилия профессионалов, ни направленное финансирование не смогли сделать запрещение наркотиков основной общественной задачей. Хотя профилактике всегда уделялось меньше внимания, чем лечению, сейчас наступил период, когда изучение и развитие мер предотвращения находится на подъеме. Возможно, самым значительным фактором, вызвавшим это изменение, является связь проблемы наркомании с проблемой СПИДа. Лица, употребляющие наркотики внутривенно, составляют вторую по численности группу инфицированных ВИЧ в США и Европе. Кроме того, влияние наркотиков в ряде случаев может провоцировать беспорядочные половые связи, увеличивающие риск заражения СПИДом.

Тем не менее, большинство специалистов все же согласно с тем, что важным компонентом в современном подходе к решению проблемы злоупотребления различными психоактивными веществами и препятствием на пути распространения СПИДа должна стать именно профилактика.

Воспользовавшись некоторой растерянностью социологов и других специалистов, занимающихся проблемой распространения СПИД и выработкой мер противодействия заболеванию, в среде борцов со СПИДом сложилось некое сообщество увлеченных людей, эдаких раскольников, активно продвигающих очередные утопические теории Оуэна, Сен-Симона и их (уже современных) последователей, типа О. Хаксли и Дж. Оруэлла. Это представители так называемой стратегия «снижения вреда».

Эта «стратегия» или, как ее еще называют, «программа снижения вреда», к сожалению, нашла свое отражение в рекомендациях Европейского регионального бюро ВОЗ. Принципы ее следующие:

1. Информационная работа и образование.
2. Обеспечение легкодоступности социальных служб и здравоохранения.
3. Активная работа среди лиц, вводящих наркотики инъекционным путем (ЛВНПИ).
4. Обеспечение ЛВНПИ стерильными инструментами и дезинфицирующими материалами.
5. Предоставление ЛВНПИ возможности получать заместительную терапию.

Внедрение этих принципов якобы продиктовано эффективностью подобных форм профилактики, подтвержденной многочисленными исследованиями. На это и указано в брошюре с рекомендациями: «Многочисленные исследования показали, что имеются отдельные регионы, где распространенность ВИЧ-инфекции среди ЛВНПИ остается низкой и стабильной или даже снижается в результате своевременного внедрения эффективных форм профилактики, что резко контрастирует с нарастающей эпидемией ВИЧ-инфекции среди ЛВНПИ во многих странах. Очевидно, что воздержание от употребления наркотиков является наилучшим путем профилактики ВИЧ-инфекции и других инфекционных заболеваний (слава богу, что хоть это очевидно – примеч. автора), передаваемых посредством инъекционного введения наркотиков, и отказ от наркотиков следует поощрять всеми возможными способами. Однако полное и быстрое устранение инъекционного введения наркотиков вряд ли является достижимой целью. Альтернативные подходы могут и должны быть применены для того, чтобы помочь уменьшить распространение ВИЧ среди тех, кто продолжает вводить наркотики путем инъекций. Нет данных, подтверждающих опасения, что такие меры могут способствовать возрастанию распространенности такого вида употребления наркотиков».

Да, действительно, конкретных данных, показывающих, что распространение стерильных шприцев и игл приводит к увеличению количества лиц, принимающих наркотики, нет. Но нет также и данных, что стратегия «снижения вреда», как альтернативный подход к решению проблемы распространения ВИЧ, является эффективным методом профилактики. Кстати, тщательный поиск «многочисленных исследований», подтверждающих «эффективность» такого подхода к решению проблемы профилактики тоже не дал своих результатов. Видимо, их просто не существует. В противном случае, на такие исследования, учитывая печально известную дианетическую технологию внедрения аналогичных экономических стратегий Р. Хаббарда, можно было бы «наткнуться» без особого труда. И еще один момент, на который следует обратить внимание. О нем уже упоминалось в статье «О метадоне. Как это делается и кому это выгодно». Несмотря на декларации о том, что программы «снижения вреда» напрямую не способствуют распространению наркотизации общества, отмечается рост подобной наркотизации и темпы его достаточно высоки. С распространением ВИЧ-инфекции и заболевания СПИДом ситуация аналогичная, хотя эта информация скрывается или тщательно замалчивается.

Например, в той же брошюрке Европейского регионального бюро ВОЗ сказано: «В большинстве стран Западной Европы число новых случаев ВИЧ-инфицирования во всех основных группах риска снижается (!) в результате осуществляемых профилактических стратегий (сиречь, действуют программы «снижения вреда»). Напротив, в странах Центральной и Восточной Европы и Центральной Азии число новых случаев ВИЧ-инфекции стремительно возрастает, главным образом, среди ЛВНПИ».

Из сообщения Грега Гонсалвеса – директора программ лечения и профилактики СПИДа в одной из самых авторитетных в США профильных общественных организаций, работающей в Нью-Йорке «Gay Men’s Health Crisis» следует, что по данным на конец 2002 года, в мире было 42 миллиона больных СПИДом. Новых случаев заражения вирусом иммунодефицита – 5 миллионов. В странах Северной Америки – США, Канаде и Мексике – около миллиона человек больны СПИДом (Следует заметить, что по данным CDC – Центра по контролю над заболеваемостью – на этот период только в США насчитывается 1 млн. 300 тыс. ВИЧ-положительных граждан). Почти 30 миллионов – в Центральной Африке. Около шести миллионов – в странах Юго-Восточной Азии. В Восточной Европе и в странах Центральной Азии – 1 миллион 200 тысяч (из них в России почти 229 тыс.). В Западной Европе – 570 тысяч больных СПИДом. Еще меньше их в Австралии и Новой Зеландии.

Учитывая такой разброс в статистических показателях даже для стран Запада, где и работают уважаемые исследователи, нам трудно согласиться с их прогнозами ситуации в России и странах СНГ. Несколько непонятными представляются утверждения такой уважаемой организации как Европейское региональное бюро ВОЗ, относительно того, что ситуация с распространением ВИЧ-инфекции в России и странах СНГ кардинально отличается к худшему в сравнении с Западной Европой. Учитывая разницу в количестве жителей России и Западной Европы, утверждения такой уважаемой организации, по меньшей мере, неадекватны и не соответствуют действительности. Тем более, британские аналитики прогнозируют, что заболеваемость в стране к 2005 году возрастет на 50% и составит 80 тысяч. В Германии ожидается увеличение числа больных СПИДом с 25 до 37 тысяч человек. Похожие результаты получены при анализе ситуации во Франции и Испании.

Такие же данные можно привести и по России. Там, где «работают» программы «снижения вреда», поощряемые местной администрацией (Свердловская, Самарская область, С-Петербург, Н. Новгород) – самый высокий уровень заболеваемости ВИЧ-инфекцией...

Как бы то ни было, в некоторых штатах США программы «снижения вреда» находят своих сторонников и частичное применение.

Употребление инъекционных наркотиков является одним из основных факторов риска в отношении распространения инфекции ВИЧ в США и во многих других странах мира. В США на людей, вводящих наркотики внутривенным путем приходится в настоящее время более трети новых случаев СПИДа (примерно вдвое больше, чем 5 лет тому назад), и большая часть новых случаев заражения ВИЧ. По оценкам Центров по контролю и профилактике заболеваний, около половины из 40 000 новых ежегодных случаев инфицирования ВИЧ приходится на ЛВНПИ. Кроме того, от 70 до 80% недавних случаев СПИДа у гетеросексуальных лиц приходится на женщин, большинство из которых были инфицированы во время половых контактов с мужчинами, употребляющими инъекционные наркотики. ЛВНПИ также являются источниками заражения значительной части ВИЧ-инфицированных детей.

Конкретные формы поведения, связанные с употреблением наркотиков, являющиеся факторами риска в отношении передачи ВИЧ, включают совместное использование инструментов для инъекции наркотиков, а также половые сношения вагинального или анального типа с многочисленными половыми партнерами в отсутствие мер защиты. По этой причине вмешательства, которые могут снизить распространенность этих форм поведения, являются критически важными компонентами в любом всестороннем подходе к профилактике СПИДа. В описании этой стратегии представлены данные по эффективности стратегий предотвращения распространения ВИЧ среди ЛВНПИ. Эти стратегии включают такие виды вмешательства, как медикаментозное лечение, программу обмена шприцев, программу активной работы на улицах, предоставление информации, а также консультации и анализы на ВИЧ. Также рассматриваются некоторые стратегии профилактики, которые были испытаны на других группах населения и при других заболеваниях, помимо ВИЧ; некоторые из них кажутся перспективными для предотвращения распространения ВИЧ среди потребителей наркотиков. Проводимые отдельные исследования показали:

Лечение пристрастия к наркотикам

Для замедления распространения ВИЧ среди ЛВНПИ часто рекомендуется облегчение доступа к лечению по поводу пристрастия к наркотику. В США Национальная академия наук призвала, чтобы для потребителей наркотиков было доступно «лечение по требованию», а Национальный институт по злоупотреблению наркотиками принял в качестве основной стратегии для предотвращения распространения ВИЧ и СПИДа лечение пристрастия к наркотикам.

В настоящее время имеется значительное и постоянно растущее количество опубликованных материалов, доказывающих, что поддерживающее лечение метадоном, (ПЛМ) как наиболее доступная форма лечения пристрастия к опиатам, снижает не только уровень потребления инъекционных наркотиков, но и риск инфекции ВИЧ. В частности, Мецгер и соавторы обнаружили, что среди больных, находящихся на поддерживающей терапии метадоном, процент ВИЧ-сероконверсии составлял только 3,5% на протяжении 18 месяцев, по сравнению с 22% для группы сравнения (лица с пристрастием к опиатам, которым такое лечение не проводилось). Даже с учетом имеющихся исходных различий между лицами, пользующимися и не пользующимися программой ПЛМ, ПЛМ снижает связанный с высоким риском прием наркотиков и вероятность сероконверсии. Воздействие метадона, однако, может быть главным образом связано с его ролью в снижении частоты инъекционного введения наркотиков.

В нескольких исследованиях было показано, что эффективность лечения метадоном является тем более высокой, чем дольше больной остается в программе ПЛМ. Болл и Росс обнаружили, что употребление инъекционных наркотиков среди больных, находящихся на поддерживающем лечении метадоном, снижалось от 81% исходно до 42% через 3,5 года лечения и до 29% у больных, участвовавших в программе на протяжении 5 лет или более. Представляется, однако, что эффективность варьирует в широких пределах, в зависимости, как от характеристики группы больных, так и от того набора дополнительных услуг, которые предоставляются больным, в частности, консультирования и психиатрической помощи. В рандомизированном испытании Маклеллан и соавторы обнаружили, что проведение базовых консультаций и особенно предоставление профессиональных услуг приводили к значительному снижению процента лиц, которые давали положительный тест на опиаты и прочие наркотики. В качестве отрицательного примера ван Амейден и соавторы обнаружили, что дающий «низкий порог» метадон оказывал незначительное влияние на поведение в плане инъекционного применения наркотиков. В этом контексте понятие «низкий порог» относится к практике, когда от больных не требуются регулярные посещения клиники или воздержание от приема инъекционных наркотиков. Ван Амейден также высказывает гипотезу о том, что за неудовлетворительные результаты лечения могли также отвечать малые дозы препарата, типичные для лечения с «низким порогом». В нескольких исследованиях была обнаружена связь между дозой и использованием опиатов и, таким образом, между дозой и риском инфекции ВИЧ.

Обмен шприцев

Первая программа обмена шприцев была организована в Амстердаме в 1984 г. в попытке замедлить распространение гепатита В среди ЛВНПИ. В связи с тем, что количество случаев СПИДа в Европе резко возросло, программы обмена шприцев вскоре были приняты и в других европейских городах. К началу 1990-х программы были введены в действие более чем в двадцати странах, включая США, Канаду, Австралию и большинство стран-членов Евросоюза. В США, по сравнению с Европой, программы обмена шприцев развивались медленнее, главным образом из-за яростной политической оппозиции этой инициативе. Тем не менее, в конце 1996 года более чем в двадцати штатах США действовало 104 программы обмена шприцев (Дэвид Перчейс, Сеть обмена шприцев в Северной Америке, личное сообщение, 1996). Только около половины действующих в США программ обмена шприцев являются юридически официальными, другие действуют при молчаливой поддержке местных властей. Почти все программы обмена включают обмен шприцев по принципу один на один.

Эффективность программы обмена шприцев в плане снижения частоты ВИЧ-инфекции точно не известна в связи с трудностями, связанными с проведением тщательных и строгих оценок (!). Практические и этические соображения запрещают экспериментальные исследования, в которых потребители инъекционных наркотиков статистически случайным образом распределялись бы в группы, участвующие и не участвующие в обмене шприцев. Исследования по воздействию программ обмена также были ограничены трудностями оценки репрезентативности отбора клиентов и зависимостью от получения самоотчета со стороны ЛВНПИ. По совокупности, однако, большая часть данных указывает на то, что программа обмена шприцев оказывает положительное воздействие на поведение ЛВНПИ. Анализ программ обмена шприцев в США и ряде зарубежных стран, проведенный в 1993 году по инициативе Центров по контролю и профилактике заболеваний, показал, что среди 14 исследований, выполненных надлежащим образом, в 10 было показано, что участие в программах обмена было связано с уменьшением совместного использования шприцев, а в четырех исследованиях такой связи обнаружено не было. Еще четыре исследования, которые анализировали влияние программ обмена на половое поведение, связанное с высоким риском, не обнаружили четких указаний на положительное или отрицательное влияние таких программ.

Программы обмена шприцев в США обслуживают лишь небольшую часть всего контингента ЛВНПИ. Среди имеющихся в США 1,1-1,5 миллионов ЛВНПИ не более 15% участвуют в программах лечения наркомании. Между 1998 годом (когда в Такоме, штат Вашингтон, была введена в действие первая широкомасштабная программа обмена шприцев) и 1993 годом в масштабах всей страны был произведен обмен 5,4 миллионов шприцев, что соответствует примерно одному шприцу на одного ЛВНПИ в год (!). Даже в городах, где группы ЛВНПИ являются немногочисленными, таких, например, как Такома и Нью-Хэйвен, штат Коннектикут, активная программа обмена шприцев доходит примерно лишь до половины предполагаемого числа ЛВНПИ и, как правило, не на постоянной основе, а лишь периодически. Математическое моделирование влияния обмена шприцев указывает, что получаемый результат является функцией «пенетрантности» (пенетрантность это отношение числа ЛВНПИ, которые осуществляют обмены к общему числу ЛВНПИ), а также объема (т.е. количества обмененных шприцев). Эффективность обмена шприцев может быть повышена путем увеличения как пенетрантности, так и объема. Пенетрантность является важным фактором, вне зависимости от объема, поскольку главное преимущество, связанное с уменьшением совместного использования шприцев, связано с первым шприцем, который получает каждый клиент. Это событие обладает максимальным воздействием на время нахождения шприца в обороте; дополнительные обмены имеют лишь маргинальную ценность. Объем отчасти зависит от пенетрантности и важен постольку, поскольку каждый дополнительный обмен снижает время обращения использованного шприца, а это, в свою очередь, снижает вероятность повторного использования инфицированного шприца. С использованием динамической математической модели оборота шприцев исследователи, работающие в городе Нью-Хэвен, штат Коннектикут, показали, что в результате действия программы обмена шприцев число замен каждого находившегося в обороте шприца (в расчете на один год) возрастает с 23 до 44, а среднее время его оборота снижается с 2,3 до 1,2 недель.

Увеличение пенетрантности и объема может быть достигнуто и другими способами. Де Жарле и соавторы рекомендуют несколько иной подход к обмену шприцев. В их модели потребители наркотиков осуществляют обмен шприцев для своих друзей. Из-за наличия действующих ордеров на арест или других причин некоторые ЛВНПИ могут не желать сами участвовать в обмене шприцев, но могут знать людей, которые делали бы это для них. Такого рода «вторичный» обмен может сильно повысить количество ЛВНПИ, которые эффективно обслуживаются системой обмена шприцев. В городе Сакраменто, штат Калифорния, действует система обмена, основанная на уведомлении через пейджер. При этом осуществляется доставка шприцев на дом более чем для 50 ЛВНПИ, которые регулярно обменивают в среднем 65 шприцев для себя и для других. Доставка на дом является привлекательной альтернативой для тех сообществ, где обмен шприцев встречает противодействие большинства жителей. И даже когда у программы обмена шприцев есть местная поддержка, доставка на дом является ценным дополнением к обмену в определенном пункте, поскольку шприцы становятся доступными для ЛВНПИ, которые не могут или не хотят приходить в пункт обмена.

Активная работа на улицах

Программа активной работы на улицах (аутрич), ставящая перед собой информационно-образовательные цели, была одной из наиболее успешных для замедления распространения ВИЧ-инфекции среди потребителей инъекционных наркотиков в США. В рамках национальных проектов по СПИДу Национальный институт по борьбе с наркоманиями финансировал как ограниченные, так и более распространенные формы такой работы в 68 городах. Стандартная практика включала короткие, обычно продолжавшиеся 10 минут, разъяснительно-информационные контакты между работниками, занимающимися активной работой на улицах, и ЛВНПИ. Во время таких контактов осуществлялось предоставление базовой информации относительно ВИЧ, а также выдавались презервативы и дезинфицирующие средства.

Опубликованные результаты действия этой программы в двадцати городах продемонстрировали резкое снижение частоты поведения, связанного с риском передачи ВИЧ, среди участников. Например, доля лиц, которые по имеющимся оценкам находились в группе очень высокого риска инфицирования ВИЧ, уменьшилась с 62% перед началом этой работы, до 31% по данным опросов, проводившихся через 6 месяцев; отмечено аналогичное снижение (с 16 до 8%) количества лиц, которые находились в группе высокого риска заражения за счет половых контактов.

Еще лучшие результаты были получены Вибелем и соавторами, которые провели оценку программ активной работы, нацеленных на социальные группы потребителей наркотиков, а не на отдельных лиц. При использовании такого подхода сотрудники, занимающиеся активной работой, способствуют проведению диалога о более безопасных формах введения наркотиков и более безопасных половых отношениях. Распространение дезинфицирующих средств, стерильной воды, ватных тампонов, смоченных спиртом, и презервативов дает возможность для повторного контакта с группами ЛВНПИ, что позволяет закрепить представления о необходимости более безопасного поведения. В рамках четырехлетнего наблюдения за 641 ЛВНПИ Вибель обнаружил, что доля ЛВНПИ, которые делились нестерильными шприцами, снизилась со 100% до 14%. В соответствии с этими изменениями, частота ВИЧ по данным обследования сывороток снизилась с более 5% за семестр на протяжении первого года испытания до менее 1% за семестр в последний год. В значительной части эффективность программ активной работы может быть объяснена тем фактом, что обычно она проводится людьми, которые считаются своими в той группе, с которой они работают. Обычно в этой роли выступают бывшие наркоманы, которые находятся в процессе реабилитации и которые известны сообществу наркоманов.

Недостаток этих исследований, включая исследование Вибеля, заключается в том, что хотя изменение поведения происходило в контексте предпринимаемых мер, эти данные могут иметь альтернативное объяснение, включая взросление ЛВНПИ и постепенное прекращение употребления наркотиков, а также недостатки в процессе сбора данных, включающего повторные циклы опросов и анализов на ВИЧ. Некорректная интерпретация результатов исследований Вибеля может быть связана с тем, что в исследуемой группе наблюдалась постоянная смена контингента, не позволявшая провести адекватное сравнение с контрольной группой постоянного состава.

Консультации и анализы

Эффективность консультаций и тестирования в снижении «поведения высокого риска» среди ЛВНПИ может быть оценена лишь на основе крайне ограниченного количества данных. В нескольких исследованиях, которые анализировали исходы тестирования на ВИЧ среди ЛВНПИ, сообщалось о снижении частоты поведения высокого риска (обзор Хиггинса и соавторов). По данным двух исследований, среди пользователей, у которых проводился анализ на ВИЧ, отмечалось более гигиеничное использование шприцев по сравнению с теми пользователями, у которых никогда не проводился анализ и которые никогда не получали результаты подобных анализов. В то же время результаты трех исследований показывают отсутствие каких-либо различий в отношении практики проведения инъекций или сексуальных контактов между ЛВНПИ, которым проводились и не проводились анализы; а результаты других четырех исследований продемонстрировали неоднозначный характер связи между анализом на ВИЧ и поведением. Только в двух исследованиях проводилась оценка результатов использования рандомизированного подхода, причем рандомизация проводилась после анализов. По данным обоих исследований, ЛВНПИ, направлявшиеся на групповую или индивидуальную консультацию, уменьшали поведение, связанное с высоким риском, однако лица из группы сравнения обнаружили аналогичное снижение.

Выводы

Единственным положительным моментом, продемонстрированным в результате этих исследований, является проведение образовательных и санитарно-просветительных мероприятий. Польза от подобных мероприятий известна, в общем-то, уже не один век.

Отсутствуют убедительные результаты эффективности проведения заместительной метадоновой терапии и обмена шприцев. Тем более эти методики никак не могут претендовать на звание единственно эффективной альтернативной формы профилактики ВИЧ-инфекции и распространения наркомании.

Что касается профилактики употребления наркотиков и распространения ВИЧ-инфекции вообще, то позволим себе привести обширную цитату из хорошо известного в нашей стране труда Д. Соломзеса, В. Чебурсона и Г. Соколовского «Наркотики и общество»: «В 1993 г. в The Journal была опубликована статья доктора Бенсона Бейтмана, президента Организации Развития Человеческих Ресурсов. Думаю, ее уместно будет представить целиком, поскольку, на мой взгляд, она представляет значительный интерес для специалистов, занимающихся зависимым поведением, социологов, педагогов, родителей.

Определение профилактики

Профилактика в широком смысле имеет отношение к ликвидации или облегчению проблем, связанных с употреблением психоактивных веществ. Благодаря этому нестрогому определению попытки профилактики могут иметь различные цели. Например, усилия, направленные на предотвращение употребления запрещенных наркотиков могут иметь в качестве одной из дополнительных целей сведение к минимуму эффекта от уже имеющего место употребления наркотиков. В этом случае возможны различные подходы к достижению поставленных задач. Поэтому, говоря о профилактике наркомании важно уточнить, что именно требуется предотвратить: начало употребления, регулярное употребление, отрицательное влияние употребления наркотиков на общество, проблемы со здоровьем или что-нибудь еще.

Профилактика злоупотребления психоактивными веществами традиционно разделяется на три этапа. Первый – первичная профилактика, одной из целей которой является предотвратить злоупотребление, пока оно еще не началось. Не употребляя наркотики, вы никогда не будете иметь с ними проблем. В основе этого подхода лежит принцип «Просто Скажи Нет», который должен помочь отказаться тем молодым людям, которым впервые предлагают наркотик. Другой целью первичной профилактики может являться развитие ответственного отношения к/или культуры употребления психоактивных веществ. Лучший пример этому – ответственное отношение к выпивке. Многочисленные рекламные плакаты и телевизионные передачи должны уделять больше внимания тому, что нельзя садиться за руль в состоянии алкогольного опьянения или позволять садиться за руль нетрезвым друзьям.

Вторичная профилактика имеет дело с уже начавшимся злоупотреблением. Этот тип профилактики аналогичен лечению на ранней стадии наркомании, проблемы с наркотиками только всплыли на поверхность. Вторичная профилактика часто используется представителями закона, ответственными за контроль над употреблением соответствующих веществ. К примеру, человека, арестованного за вождение в нетрезвом виде, могут направить на специальные курсы, обучение на которых должно предотвратить повтор подобной ситуации. В некоторых штатах США так поступают с малолетними правонарушителями, задержанными за хранение наркотиков. В обоих случаях делается акцент на уничтожение проблемы в зародыше. Залогом успеха подобных усилий является ее выявление на возможно более раннем этапе.

Третья, она же третичная форма профилактики, заключается в лечении людей, регулярно употребляющих наркотики и в полной мере зависимых от них. Ее цель заключается в прекращении употребления наркотиков и предотвращении прогрессирующего ухудшения состояния человеческого организма. По своим формам и методам третичная профилактика аналогична лечению наркомании, однако о профилактике обычно говорят в случае первичного обращения, а о лечении – когда речь идет о рецидивах. Далее мы будем говорить о первичной и вторичной профилактике.

Модели профилактики

Результатом большого числа дискуссий и научных исследований стало формирование нескольких основных моделей профилактики. Ознакомившись с этими моделями можно заметить, что в основе каждой из них лежит своя философия, определяющая предпочтительные подходы к предотвращению проблемы злоупотребления психоактивными веществами.

Социокультурная модель

Социокультурный аспект понимания злоупотребления заключается в том, что социальные нормы прямо влияют на употребление или злоупотребление психоактивными веществами. Эта модель в основном использовалась в попытках предотвратить употребление алкоголя. Она состояла из трех основных компонентов:

подчеркивание культурных нормативов

необходимость включить принятие алкоголя в социально значимую деятельность

фокусирование внимания на развитии культуры употребления алкоголя

Основные усилия этой модели направлены на изменение отношения к принятию алкоголя в рамках конкретной культуры.

Один из самых известных пропагандистов социокультурного подхода Руперт Вилкинсон полагает, что на употребление алкоголя можно воздействовать мерами четко спланированной политики. Вилкинсон замечает, что существуют примеры употребления алкоголя, которые не связаны ни с какими проблемами, и что эти примеры могут быть использованы в качестве ориентиров для укоренения подобной культуры питья.

В 1970 году Вилкинсоном были сформулированы пять предложений по изменению культуры потребления алкоголя. Первое предполагает создание в обществе низкого уровня эмоционального напряжения, связанного с алкогольными напитками, и одновременное внесение ясности в противоречивые представления, касающиеся употребления алкоголя. Эмоциональное напряжение, сопутствующее употреблению алкоголя, согласно Вилкинсону, создает давление на человека, а также такую среду, в которой обсуждение и изменение культуры принятия спиртных напитков просто невозможны. Более продуманный и ровный подход способен принести пользу путем разъяснения противоречий и обеспечения большей ясности в области норм питья.

Второй основой социокультурной модели Вилкинсона является необходимость проведения четкой грани между нормальным употреблением алкогольных напитков и пьянством. Задача заключается в том, чтобы ясно сформулировать, что является приемлемым употреблением спиртных напитков, а что – пьянством. К сожалению, прийти к такой ясности очень непросто.

Третий принцип Вилкинсона: после того, как достигнута определенность по поводу того, где начинается пьянство, на него нужно наложить строгий запрет. Четвертый, центральный принцип – это то, что употребление алкоголя должно быть интегрировано в социальный контекст в широком смысле этого слова. Иначе говоря, употребление алкоголя не должно быть смыслом жизни или отдельно взятой вечеринки, а вместо этого должно стать просто дополнением к другим видам деятельности.

В заключении, Вилкинсон делает вывод, что общество может позволить употреблять алкоголь только тогда, когда это сопровождается употреблением пищи. Он считает, что когда имеется закуска, употребление алкоголя перестает быть единственным смыслом деятельности. Более того, пища замедляет усвоение алкоголя и потенциально способствует уменьшению опьянения.

Все вместе эти принципы создают представление о приемлемом и неприемлемом употреблении алкоголя и, таким образом, формируют желаемый образец ответственного поведения. Такой образец необходимо затем укоренить в обычной семейной жизни и другой социальной активности. Примечательно, что целью социокультурного подхода является не прекращение употребления алкоголя вообще, а изменение социальных норм, касающихся этого употребления. Таким образом, его стратегия не сосредоточена на запрещении, и многие полагают, что главной ошибкой этого подхода является то, что он поддерживает употребление алкоголя.

Основное возражение против этого подходи состоит в том, что они не может получить широкого применения. Во многих странах, например в США и Канаде, одновременно существуют различные виды культур и субкультур, поэтому обычаи и ценности, принятые в одной из них могут не подходить или отторгаться другой. Второе возражение заключается в том, что социокультурный подход, делая акцент на умеренном употреблении, не принимает в расчет того, какое удовольствие доставляет некоторым чрезмерное употребление алкоголя. Третий сомнительный момент – приведет ли изменение в отношении к желательным изменениям в поведении. В заключение, противники этого метода обращают внимание на то, что социокультурный подход не принимает в расчет физиологических проблем, связанных с употреблением алкоголя (рак, болезни печени и желудка). Именно эти проблемы, по их мнению, выйдут на первый план после решения социальной составляющей, просто из-за большой распространенности алкоголя.

Вопреки этим сомнениям, социокультурная модель не теряет своего влияния в Соединенных Штатах. В настоящее время это едва ли не самая популярная стратегия, применяющаяся в самых различных областях. Примером ее служат рекламные материапы и образовательные программы, противодействующие вождению автомобиля в нетрезвом виде.

Социокультурная модель применяется главным образом в случаях, связанных со злоупотреблением алкоголем. В то же время она является краеугольным камнем в предотвращении многих проблем, связанных с употреблением других наркотиков. Как было отмечено выше, примером этого может служить кампания «Просто Скажи Нет», которая призывает всех, а в особенности молодых людей, отказаться от предложения попробовать наркотики. Другим примером рекламной кампании такого типа является «Партнерство по Спасению Америки от Наркотиков». Эта кампания, ориентированная на противодействие марихуане, кокаину и крэку, пытается снизить социальную приемлемость употребления наркотиков у молодежи. Она предупреждает об опасностях, связанных с употреблением наркотиков, как тех, кто их уже употребляет, так и тех, кто только собирается их попробовать. Проводится кампания главным образом на телевидении, и на настоящий момент ее эффективность документально не подтверждена. Результативности может препятствовать и тот факт, что кампания ориентирована главным образом на молодежь, принадлежащую к среднему и верхнему социальным классам, которая не столь подвержена наркомании. Основное отличие социокультурной модели, применяемой в случае наркомании, по сравнению с аналогичной моделью, противодействующей злоупотреблению алкоголем, заключается в том, что в первом случае делается попытка сделать нормой отсутствие употребления вообще, а во втором – сформировать разумные нормы потребления вещества.

Потребительская модель

Второй основной моделью профилактики является популяризация потребительского подхода. Она изучалась преимущественно в контексте предотвращения употребления алкоголя, хотя в последние годы делались попытки ее использования и в противодействии другим наркотическим веществам. Модель основывается на статистическом анализе употребления алкоголя в различных культурах. Впервые положения, послужившие основой для разработки модели, были высказаны в работе, опубликованной в 1950-е годы французским математиком Салли Лидерманом. В последующие годы в результате дополнительных исследований, проводившихся на международном уровне, модель претерпела значительные изменения.

В настоящий момент у нее выделяются три основные положения. Первое заключается в том, что процент сильно пьющих людей в конкретном обществе прямо зависит от среднего уровня потребления алкоголя в нем. Поэтому в обществе, где растет употребление алкоголя, растет и число алкоголиков. Полагая, что данная зависимость носит обратимый характер, можно предположить, что снижение потребления алкоголя в данной культуре будет сопровождаться снижением числа хронически больных алкоголиков.

Второе положение исходит из того, что увеличение потребления алкоголя повышает вероятность возникновения негативных последствий в духовной, физической и социальной сферах. Следовательно, как только среднее потребление алкоголя в обществе возрастает, возрастает также количество алкоголиков и усиливаются перечисленные выше негативные последствия.

Суть третьего утверждения состоит в том, что общество должно пытаться уменьшить негативные последствия употребления алкоголя ограничением его доступности. Утверждается, что ограничение доступности алкоголя, особенно путем поднятия стоимости спиртных напитков, снизит потребление алкоголя, и, соответственно, связанные с этим негативные последствия. Другие пути достижения этих целей – сокращение продолжительности рабочего дня торговых точек, занимающихся продажей спиртных напитков и поднятие возрастной планки для лиц, их приобретающих.

Хотя эта модель подробно рассматривает пути предотвращения потребления психоактивных веществ, она также подвергается критике. Существует мнение, согласно которому эта модель целиком описательна и не раскрывает глубинных причин употребления людьми спиртных напитков, а также того, как влияет на отношение человека к спиртному окружающая его среда. После более подробного рассмотрения проблемы выявилась необходимость усовершенствования базовой модели путем введения таких социокультурных переменных, как, например, окружающая среда. Критики данной модели также отмечают, что в каждой социальной группе «нормальные» пьющие могут по-иному реагировать на усилия, нацеленные на снижение доступности алкоголя, нежели хронические алкоголики. Подобные замечания также основаны на том, что потребительская модель не включает в себя социокультурные и психологические переменные. В отличие от людей, пьющих умеренно, адекватно предсказать поведение хронических алкоголиков достаточно сложно. В связи с этим можно представить себе ситуации, в которых предлагаемые меры окажутся безрезультатными. Если, например, цена на спиртные напитки возрастет очень резко, то это немедленно спровоцирует рост кустарного производства спиртных напитков и создании вокруг употребления алкоголя некоего загадочного имиджа. Как явствует из вышесказанного, задача снижения среднего уровня употребления алкоголя очень сложна.

Запрещающая модель

Сама по себе третья модель очень проста. Она подходит к решению проблем использования различных психоактивных веществ с моральных позиций. Суть ее заключается в том, что если нечто не употребляют, то это и не создает никаких проблем. Употребление психоактивных веществ рассматривается данной моделью не как общественная проблема, а как следствие какого-то изъяна в характире конкретного человека. Исходя из этого цели запрещающей модели формулируются как а) запрет доступа, и б) воздержание от употребления. Данная модель применяется как по отношению к алкоголю, так и по отношению к наркотикам. Наиболее известный пример ее реализации – это Сухой закон в США в 1921-1932 годах. Тем не менее, эта модель чаще применяется именно в ходе противодействия наркотикам. Десятилетиями существуют строгие запреты на употребление марихуаны, героина и кокаина. В Америке 1930-1940-х годов она широко использовалась в кинофильмах, газетных и журнальных статьях, направленных на массовую аудиторию. Благодаря этим публикациям и фильмам стали широко известны сенсационные истории о всплеске преступности, вызванном марихуаной. Достаточно вспомнить лишь некоторые названия: «Сумасшедшая сигарета с марихуаной», «Убийца молодости», «Марихуана: травка с корнями в аду». Тогда, как и сейчас, основным положением подобных кампаний является идея о том, что «хорошие люди» наркотиков не употребляют.

Хотя эта модель и сохраняет свою популярность, ей не удалось внести значительного вклада в предотвращение проблем, связанных с употреблением психоактивных веществ. Всем прекрасно известно, что сухой закон не привел к желаемым результатам, продолжаются и проблемы с употреблением наркотических веществ. Возможно, главным недостатком данного подхода является попытка решить сложную проблему простыми методами.

Нулевая толерантность к наркотикам

Среди самых последних методов в реализации запрещающего подхода к злоупотреблению наркотиками хорошо известна так называемая «политика нулевой толерантности», применяемая некоторыми штатами США и федеральными агентствами. Суть ее заключается в нетерпимости к любому количеству наркотика в любом месте и в любое время. Целью подобной политики является нанесение удара по спросу на наркотики и стремление сделать наркоманов ответственными за их роль в распространении наркотических веществ.

Ее практическое применение активно освещалось в средствах массовой информации в конце 1980 – начале 1990-х годов. Тогда подвергались конфискации автомобили, катера, яхты, где были найдены наркотики. На протяжении только одного месяца береговой охраной было конфисковано 27 судов. Яхта «Королевский корабль» была конфискована после того, как инспекторы береговой охраны обнаружили несколько семян и стебель марихуаны в туалетном столике и мусорном ящике. На другой яхте был обнаружен приблизительно один грамм марихуаны. Яхты были возвращены владельцам после уплаты штрафов и стоимости конфискованного имущества. Конфисковывались также и более мелкие предметы собственности, такие как машины и багаж.

Некоторые официальные лица считали, что применение принципа нулевой толерантности должно быть даже расширено. Эдвин Миз III, министр юстиции в кабинете Рональда Рейгана, призывал подвергнуть тесту на наркотики всех рабочих и служащих в стране, при этом положительные результаты теста означали бы немедленное увольнение. Согласно Мизу, политика нулевой терпимости в тестировании – это «абсолютная необходимость» в решении проблемы злоупотребления наркотиками. В то же время сторонники соблюдения законности заметили, что тестирование в той редакции, которая была предложена правительством, вызовет ряд вопросов конституционного плана, которые, очевидно, помешают его широкому распространению.

Чиновники из администрации Рейгана и Буша полагали, что такие методы способны снизить злоупотребление наркотиками. Тем не менее, многие не разделяли их оптимизма. Они замечали, что если арестован будет даже небольшой процент лиц, употребляющих наркотики, и большинство арестованных признают свою виновность, то судебная система просто погрязнет в делах подобного рода. Также существует мнение, что большее внимание следует уделять борьбе с производителями и торговцами наркотиками.

Конечно, формулировка национальной политики – будь то политика нулевой толерантности или какая-либо еще – это, конечно, прерогатива руководителей государства. Было бы очень интересно подвергнуть более подробному изучению стратегию администрации Клинтона по этому вопросу. Он выразил готовность направить большие ресурсы на борьбу со спросом на наркотики методами профилактики, а также лечение наркотической зависимости. Эффект от такой политики скоро станет очевиден.

Текущие задачи профилактики

Методы профилактики применяются в разных областях. В этом разделе нам хотелось бы остановиться на некоторых направлениях первичной и вторичной профилактики, а также применяемых в них программах. Попробуем перечислить основные тенденции в движении против наркотиков:

тенденция включить в движение против наркотиков семью (особенно родителей);

развитие способности к сопротивлению, в особенности разработка стратегий противодействия предложению употребить наркотик;

развитие специальных программ в дополнение к более широким общественным движениям. К примеру, школьная программа борьбы с наркотиками может служить дополнением к сообщениям, распространяемым через средства массовой информации;

выявление социальных групп, склонных к употреблению алкоголя и других наркотиков и разработка целевых программ в их интересах;

повышенное внимание к психоактивным веществам, употребление которых способно привести к употреблению других, более сильных наркотиков. Некоторые программы фокусируются на борьбе с табаком, алкоголем и марихуаной. Они рассматриваются как «промежуточные» наркотические средства, от которых переходят к употреблению «тяжелых» наркотиков, таких как кокаин, героин и LSD;

возрастающее внимание к программам, призванным минимизировать риск и негативные последствия от уже начавшегося употребления наркотиков. Эти программы не разрешают употребление наркотиков, а ищут возможности минимизировать негативные последствия, связанные с их употреблением, для человека и для общества.

Образование и влияние средств массовой информации

Наиболее распространенными инструментами борьбы с наркотиками в США стали образовательные программы и активная работа средств массовой информации. Традиционно эти программы ориентируются на две наиболее явные группы риска – подростков и молодых людей. В последнее время предпринимаются попытки распространить их влияние и на детей.

Школа представляется идеальным местом для проведения образовательной работы, посвященной противодействию употреблению психоактивных веществ. Во многих американских штатах сейчас необходимо включать в школьные курсы темы по употреблению алкоголя и других психоактивных веществ. К сожалению, общенациональные законы в этой области не были систематизированы и не стали основой для общедоступных методических программ. Более того, в прошлом применению таких программ препятствовала недостаточная подготовка учителей в области сведений, касающихся алкоголя и других психоактивных веществ. В последние годы в этой области произошли значительные изменения, и школьные программы подвергаются все большей систематизации. Каков результат введения в школьную программу курсов по изучению действия на организм человека алкоголя и наркотиков? Главное – это повышение уровня информированности по данному вопросу. Тем не менее, заметных изменений в структуре потребления психоактивных веществ не произошло. В некоторых случаях было даже установлено, что в краткосрочном аспекте подобные образовательные программы даже увеличивают употребление учащимися наркотических веществ! Пока что было бы преждевременно делать на основании этих сведений какие-либо далеко идущие выводы. Необходимо собрать достаточную информацию для исследования долгосрочного влияния подобных программ. Расширение знаний об алкоголе и наркотиках не следует рассматривать как путь к расширению их употребления.

Одним из основных факторов, определяющих успех подобных программ, является то, в каком возрасте они начинают применяться. В результате проведенных исследований было выяснено, что дети уже в достаточно раннем возрасте начинают формировать свои понятия об интоксикации, культуре питья и последствиях алкоголизма. В связи с этим, большее внимание стало уделяться образовательным материалам для учащихся начальной школы. Скорее всего, работа именно с этой целевой группой более эффективна, чем попытка сломать укоренившиеся стереотипные взгляды на проблему наркотиков у учеников старших классов.

Рассмотрим это на примере отношения к употреблению табака. В ходе одного из исследований эффективности программ борьбы с курением было проведено исследование 500 школьников 6-х, 9-х и 12-х классов школ Массачусетса. Результаты показали, что наибольшего эффекта обучение достигло в 6-х классах. Что позволило ученым сделать такой вывод? Во-первых, только 6,5% учеников 6-х классов описали себя как случайных или постоянных курильщиков, то же сделали в 9-х классах – 21%, а в 12-х – 32%. Ученики 6-х классов также показали, что сверстники оказывают на них значительно меньшее давление своими предложениями закурить, чем на учеников 9-х и 12-х классов, у них меньше знаний о табаке и последствиях его употребления и меньшая осведомленность об отношении к табаку их родителей. В добавление к этому, многие ученики заявили, что собираются начать курить в ближайшие пять лет. Таким образом предполагается, что обучение по программам борьбы с курением должно дать наибольший положительный эффект именно в этой группе учащихся.

Нельзя забывать и о таком важном аспекте, как роль родителей, которые должны служить образцами для своих детей. Господин Дюпон, директор Национального института по борьбе с наркотиками, как-то заявил: «Сколь бы это не показалось странным, но исследовав в течение десяти лет роль родителей, которых мы в лучшем случае считали невеждами, а в худшем – просто препятствием в нашей работе, сегодня мы заново открываем для себя то, что они, на самом деле, "решение проблемы наркотиков"». Возможно это и преувеличение, но, тем не менее, родители все же являются важным, а, возможно, и решающим элементом в профилактике употребления наркотиков. Рост внимания к роли родителей, наблюдающийся в последнее десятилетие, основывается на предпосылке, что употребление наркотиков – это семейная проблема. это заявление можно считать преувеличением, родители все же являются важным – а, возможно, и решающим – элементом в профилактике употребления наркотиков. Растущее внимание к роли родителей за последнее десятилетие берет начало в предпосылке, что проблема употребления наркотиков – семейная проблема. Программы нацеленные на родителей, стараются активизировать внутрисемейное обсуждение проблем алкоголя и наркотиков. Их цель – сделать родителей образцом для детей, помочь родителям научить детей вообще не употреблять наркотические препараты или ответственно подходить к употреблению алкоголя. Смысл одной из этих программ, называемой «Сила правильного воспитания», заключается в том, чтобы родители осознали, какое глубокое воздействие оказывает на детей их поведение. Дети, особенно в дошкольный период, прямо копируют своих родителей, когда ищут образец поведения, подходящего для конкретной ситуации. Цель программы – дать родителям понять, как они влияют на отношение детей к приему наркотиков, а также помочь им определить, из чего складывается «ответственное поведение», например, в плане культуры употребления спиртных напитков.

Образовательные программы дополняются воздействием средств массовой информации. Чаще всего для этого используется радио и телевидение, хотя к работе привлекаются и газеты, журналы, кинофильмы, специальная печатная продукция, предназначенная для раздачи в целевых аудиториях. Так как кампании в средствах массовой информации часто состоят из повторения относительно кратких сообщений (к примеру, 15-й секундные телевизионные ролики), создатели этих кампаний обычно используют единый лозунг, объединяющий разный материал. Примерами девизов некоторых современных кампаний являются «Просто скажи “Нет”» для наркотиков и «Знай, когда сказать “Хватит”», «Друзья не позволяют друзьям водить в нетрезвом состоянии» для алкоголя. Большинство современных антиалкогольных кампаний направлены на снижение случаев вождения в нетрезвом виде.

Эффективность подобных программ до конца еще не ясна, однако очевидно, что они способствуют распространению в обществе знаний о наркотиках. При этом следует особо заметить, что кампании по предотвращению вождения в нетрезвом состоянии заметно подняли уровень знаний, например о законодательном определении интоксикации. Однако, как и в случае других профилактических программ, отношение к проблеме в обществе меняется достаточно медленно. У нас, как уже говорилось выше, нет прямых доказательств тому, что кампании в средствах массовой информации привели к значительным изменениям в употреблении алкоголя и наркотиков. Возможно, большего успеха можно добиться, воздействуя на конкретные группы потребителей наркотических веществ.

Основная масса ресурсов, выделяемых на профилактику, по-прежнему расходуется на проекты в сфере образования и средств массовой информации. Результативность их использования проявляется в основном в расширении знаний о предмете, но не в изменении отношения к нему. Представляется, что их эффективность может возрасти как в результате повышения качества рекламных материалов, так и ориентированности на конкретные социальные группы. Разумеется, чтобы повысить вероятность успеха, нельзя ослаблять усилий по применению данных подходов.

Программы, ориентированные на чувства

Много современных программ, особенно проводящихся среди молодежи, содержат в себе так называемый «эмоциональный компонент». Он включает в себя две основных составляющих – прояснение ценностей и принятие решений. Под «прояснением ценностей» в данном случае понимается привитие навыков самопознания, формулирования жизненных целей и определения путей их реализации. Таким образом программы раскрывают перед обучающимся стратегию жизненного выбора и позволяют применять эту технику в различных ситуациях, связанных с употреблением алкоголя и других психоактивных веществ.

Главная цель программы заключается в том, чтобы обучающиеся осознали свои чувства по поводу наркотиков и выработали свое отношение к ним для того, чтобы в ситуациях, связанных с риском употребления наркотиков, быть в состоянии вести себя в соответствии со своими индивидуальными ценностями.

Логика применения эмоционального или чувственного подхода состоит в том, что мысли, чувства, отношения и ценности, касающиеся алкоголя и других наркотиков, в конкретной ситуации могут оказаться даже более ценными, чем знания. До сих пор неизвестно, в какой степени данные программы оказывают благоприятное воздействие. Так же, как и в случае с образовательными программами, серьезных исследований их эффекта не проводилось. Тем не менее, те исследования, которые все-таки были проведены, показали, подобные программы помогают прояснить взгляды личности на использование наркотиков. Популярные в 1970-1980-е годы, эти программы сегодня используются менее часто, хотя отдельные их элементы в измененном виде включены в современные программы.

Альтернативное поведение и выработка искусства сопротивляться

В последние годы значительно возросло число программ профилактики, которые сфокусированы на развитии альтернатив употреблению наркотиков и умении распознавать и сопротивляться принуждению к наркотикам.

Под развитием альтернатив употреблению наркотиков понимается вовлечение в различные продуктивные виды деятельности (например, спорт, различные кружки во время каникул, хобби). В теории эта стратегия кажется разумной, но на практике она не показала конкретной пользы в отношении злоупотребления веществами.

Более перспективной в настоящий момент представляется тренировка умения сопротивляться. Это обучение включает в себя комбинацию следующих информационных и поведенческих стратегий:

Развитие умения решать проблемы и принимать решения;

Развитие умения распознавать межличностные и массовые (реклама алкоголя и сигарет) формы агитации, а также умения сопротивляться им;

Увеличение самосознания и самоуважения;

Обучение искусству справляться с беспокойством и стрессом без использования наркотиков;

Улучшение межличностных качеств, таких как умение завести разговор;

Развитие твердости, умения выражать неудовольствие и злость, а также умения сообщать о своих потребностях;

Развитие представления о воздействии наркотиков на здоровье;

Обычно в ходе этих программ участников обучают распознавать стороннее влияние, ведущее к употреблению наркотиков, а также сопротивляться ему. Например, их учат сопротивляться предложениям сверстников попробовать наркотик. Часто программы включают умение сопротивляться влиянию лидеров в группе. Анализируя результаты развития умения сопротивляться, отмечают положительные изменения, особенно в отношении курения.

Одной из самых известных программ, ориентированных на сопротивление, используемых в настоящее время в Америке, является проект DARE (Обучение сопротивлению употребления наркотиков). Программа проекта DARE предназначена для пяти- и шестиклассников, до того, как они перейдут в старшие классы. Программа базируется на предпосылке, что школьников нужно учить распознавать опасность употребления психоактивных веществ и сопротивляться косвенному и прямому принуждению употреблять наркотики. Таким же образом, программа обучает учащихся распознавать и сопротивляться предложениям сверстников и других поэкспериментировать с наркотиками. Программа включает от 15 до 20 модулей, каждый из которых проводится представителем официальных властей и длится 45-60 минут. Модули посвящены следующим темам: искусство отказываться, оценка риска, принятие решения, межличностные качества и искусство общения, критическое мышление, альтернативы употреблению наркотиков. В рамках программы DARE удалось добиться позитивных результатов в обучении школьников искусству отказываться, хотя данные о длительном влиянии этих проектов на употребление наркотиков пока еще отсутствуют.

Мы говорим о высокой степени риска для молодежи и семей в Соединенных Штатах, но я не знаю ни одного континента, которому бы не угрожала опасность злоупотребления наркотиками и алкоголем, или страны, не затронутой ими. Молодежь подвергнута риску во всем мире, семьи подвергнуты риску во всем мире. Все сообщества и институты человечества подвергнуты риску во всем мире, нации в опасности».

Лечение СПИДа

Главный эксперт по СПИДу Питер Пайот (Peter Piot), лидер всемирной борьбы со СПИДом, начавшейся в 1996 году, считает, что влияние болезни будет ощущаться и через многие десятилетия. «Я думаю, мы должны согласиться с тем, что эта болезнь станет частью состояния человека и может никогда не исчезнуть», – заявил он в интервью Reuters в преддверии 14-й международной конференции по СПИДу, которая проходила в Барселоне.

Он также высказал мнение, что пик эпидемии еще не достигнут, и вирус СПИДа никогда не будет уничтожен, что самое плохое еще впереди. «Не думаю, что появится вакцина со 100% эффективностью, которая действительно остановит передачу болезни», – сообщил он. Пайот считает, что влияние болезни будет ощущаться и через многие десятилетия. «Я не думаю, что в наше время мы достигнем окончания эпидемии СПИДа», – заявил он.

Сейчас в мире существует три класса медицинских препаратов, которые влияют на ВИЧ: ингибиторы обратной транскриптазы (нуклеозидные и ненуклеозидные аналоги) и ингибиторы протеаз. Они объединяют больше 30 наименований лекарственных средств, однако, в основном, находят свое применение в «коктейлях».

Целый коктейль из лекарств снижает число вирусных частиц в организме больных до крайне низкого уровня, что позволяет им вернуться к работе и вести нормальную жизнь. Однако доступ к этим препаратам, в связи с их высокой ценой, имеет лишь незначительное число пациентов. Стоимость годичного курса лечения по различным данным составляет от 800 до 110 тысяч долларов.

В журнале Nature Medicine были представлены результаты исследований, в которых американские врачи предложили новый способ лечения СПИДа. Они уже провели клинические испытания разработанной ими методики на десяти ВИЧ-инфицированных. Ученые отметили, что им удалось на несколько месяцев добиться значительного снижения уровня вируса у участников исследования.

В основе метода лежит увеличение активности иммунной системы за счет восстановления защитных свойств Т-лимфоцитов, которые поражаются вирусом. Суть метода заключается в заборе лимфоцитов из организма больного, их модифицировании путем процесса ко-стимуляции, который делает эти клетки более «агрессивными».

После проведения этой процедуры свойства клеток иммунной системы восстанавливаются. В последующем лимфоциты вводятся обратно в организм пациента и начинают бороться с инфекцией.

Врачи полагают, что модифицированные Т-лимфоциты сохраняют свою способность размножаться в организме человека, зараженного вирусом, за счет чего и достигается длительный лечебный эффект. Проведение дальнейших исследований покажет, действительно ли новый метод окажется полезным дополнением к лекарствам, уже используемым для лечения СПИДа.

Некоторые инфицированные люди, прошедшие новый курс лечения, впервые за много лет чувствуют себя здоровыми. В то же время с уверенностью можно сказать, что объявить вирус ВИЧ побеждённым и жить, не принимая профилактических мер против «болезни века», пока ещё очень рано.

Что касается профилактических прививок, о них можно сказать то же самое – результаты позитивны, но никаких гарантий успеха нет. Тем не менее, общий уровень заболеваний СПИДом в США в последние годы значительно снизился благодаря активной пропаганде по профилактике предотвращения заражения вирусом ВИЧ, особенно среди африканского и латиноамериканского населения. В других частях света, к сожалению, число заболеваний продолжает расти. Суммируя вышесказанное, на сегодняшний день мы можем охарактеризовать СПИД как контролирующееся хроническое заболевание, но не как излечимую болезнь. Комбинированная терапия, начатая в ранней стадии заражения вирусом, позволяет затормозить развитие болезни на многие годы.

Последние исследования проливают свет на механизм действия иммунной системы заражённых людей. Доктор Леви из Калифорнийского университета обнаружил наличие специальных иммунных клеток «CD8+», блокирующих способность вируса ВИЧ к размножению. Леви предлагает стимуляцию «CD8+» клеток введением натурального иммунного белка «interleukin-2».

Однако западные стандарты лечения СПИДа, о применении которых в развивающихся странах в силу их дороговизны долгое время нельзя было серьезно рассуждать, могут использоваться даже самыми неблагополучными нациями. Об этом заявили ученые, которые провели серию испытаний современного комбинированного подхода на больных из Сенегала.

Команда ученых оценивала эффективность трехкомпонентного лечения в рамках программы HAART, которая успешно применяется для продления жизни пациентов из индустриальных стран. Она была испытана на 58 пациентах, живших поблизости от столицы. Несмотря на то, что болезнь в большинстве случаев была запущенной, лечение дало очень хорошие результаты.

Французские исследователи, работавшие под руководством доктора Эрика Делапорт (Eric Delaporte), отметили, что наблюдались лишь небольшие побочные эффекты, а лекарственная устойчивость вируса развилась лишь в двух случаях. Клинические и лабораторные результаты были сравнимы с теми, которые регистрировались в западных странах, несмотря на то, что в Африке распространен другой тип вируса.

Современные методы химиопрофилактики ВИЧ-инфекции в ряде случаев вовсе не защищают человека от инфицирования, а, напротив, способствуют формированию у вируса иммунодефицита лекарственной устойчивости, затрудняющей последующее лечение. Прежде всего, это касается назначения химиопрепаратов больным СПИДом беременным женщинам для профилактики ВИЧ-инфекции у их будущих детей.

Как показали вирусологи из Стэнфордского Университета (США) и их коллеги из Университета Зимбабве, современная практика назначения противовирусных препаратов из группы невирапина больным СПИДом женщинам, ожидающим ребенка, в 40-65% случаев становится причиной выработки вирусом устойчивости к невирапину и его производным (так называемым ненуклеозидным ингибиторам обратной транскриптазы). Устойчивый штамм с молоком попадает в организм ребенка, который в 20-25% случаев также заболевает СПИДом.

По мнению авторов этого исследования, полученные ими данные ни в коем случае не могут служить основанием для запрещения использования препаратов группы невирапина для профилактики передачи ВИЧ от матерей к их детям. «Невирапин применяется, прежде всего, в странах Африки и Азии, где у органов здравоохранения нет средств на приобретение других противовирусных препаратов или внедрение новых способов профилактики передачи ВИЧ-инфекции, – рассказала корреспонденту агентства Рейтер доктор Констанция Бенсон, руководитель исследования, – Поэтому преимущества химиопрофилактики все равно перевешивают связанный с ней риск выработки вирусом лекарственной устойчивости».

В настоящий момент усилия по борьбе со СПИДом в развивающихся странах стараются сосредоточить на методах предупреждения заболевания, таких как пропаганда использования презервативов и воздержания. Однако в последнее время цены на современные препараты продолжают снижаться, появляются дешевые формы лекарств, производимые в Индии и Бразилии.

«Позитивный опыт по снижению стоимости лечения получен в Бразилии, где программа борьбы со СПИДом курируется президентом страны. Благодаря закупке лицензий и развития собственного производства лекарственных препаратов, удалось добиться существенного снижения их стоимости.

В России лечение импортными и отечественными антиретровирусными препаратами: тимазидом и фосфазидом получают около 600 ВИЧ-инфицированных россиян.

К сожалению, наша страна очень мало делает для того, чтобы предотвратить эпидемию. Не выполняется Закон РФ «О предупреждении распространения заболевания, вызываемого ВИЧ в РФ».

Каждую неделю в Федеральном научно-методическом центре по СПИДу регистрируется 1000 новых случаев заражения ВИЧ. Если такие темпы эпидемии сохранятся еще хотя бы 1 год, в России будет более миллиона зараженных ВИЧ. Через 5 лет может быть уже 5 миллионов.

90% зараженных – молодые люди в возрасте 15-30 лет. Их гибель и то, что они скорее всего не оставят здорового потомства, существенным образом отразится на народонаселении России, так как, в отличие от Африки, потери не будут компенсироваться рождаемостью.

ВИЧ-инфекция, таким образом, явится еще одним мощнейшим фактором депопуляции России.

Сейчас в ряде районов Московской области 3-5 % юношей в возрасте 16-25 лет заражены ВИЧ. Инфицированные ВИЧ (многие из них наркоманы), как правило, пока освобождаются от военной службы. Отсюда очевидно, что дальнейшее развитие эпидемии скоро и весьма существенно отразится и на обороноспособности России.

В дальнейшем ситуация усугубится гибелью молодых людей» - отмечает академик РАМН В. Покровский, директор Федерального Центра профилактики и борьбы со СПИДом.

Владимир Лукьянов

©2003 Copyright. Сайт «Нет наркотикам».