Проблема отмывания денег, их последующего размещения в легальных нишах экономики, равно как и давление, оказываемое лидерами мафией, картелей, триад и якудз при помощи криминального капитала на различные сферы общественной и политической жизни, волнует каждое цивилизованное государство. В России этот вопрос на официальном уровне начал решаться с момента издания распоряжения Президента Российской Федерации от 8 сентября 1994 г., согласно которому была создана межведомственная рабочая группа по подготовке проекта федерального закона РФ "Об ответственности за легализацию преступных доходов". Но собственно разработка указанного законопроекта предусматривалась Федеральной программой РФ по усилению борьбы с преступностью на 1994–1995 гг.

Проект упомянутого федерального закона, подготовленный к обсуждению в инстанциях исполнительной и законодательной власти в начале сентября 1994 г., не выделяет отдельные виды доходов от той или иной преступной деятельности и мест их извлечения в самостоятельные финансовые категории, подлежащие государственному контролю. Этот законопроект определяет общую стратегию государственного контроля за недопустимостью вливания незаконных доходов в легальную российскую и международную экономику. Однако вполне понятно, что совокупность отмываемых денег в пределах и за пределами России складывается из отдельных источников их противоправного добывания. И чем более эффективный механизм правоохранительного контроля таких источников удастся создать, тем меньший поток "грязных" денег потечет в отечественную и мировую экономику.

В контексте этих рассуждений автор намерен рассмотреть частный вопрос данной проблемы, а именно: некоторые организационные и правовые меры борьбы с легализацией преступных доходов, добытых от незаконного оборота наркотиков (далее – НОН)¹

По некоторым экспертным оценкам, в мире ежегодно вращается от 300 до 500 млрд .долларов CША, добытых от незаконной торговли наркотиками (прим. автора).

.

Говоря о незаконном обороте наркотиков в России, получаемых от него доходов и тем более – отмывании последних в легальной экономике, сразу же оговоримся, что исследуемая тема для криминологической науки и иных отраслей юриспруденции достаточно новая и не менее дискуссионная. Например, неоднозначное восприятие могут вызвать экспертные оценки о суммах движения денег в сфере НОН (см. прил. 1) и размерах (долях) отмывания финансовых средств в экономике (см. прил. 2). Требует самостоятельного исследования вопрос двойного и иного кратного отмывания денежных средств, когда преступники заработали первоначальный капитал посредством, допустим, рэкета, затем вложили его, например, в организацию подпольной лаборатории по производству наркотиков, а после продажи криминального товара, легализовали доходы через банковскую систему (если в этом процессе не было еще одного или более этапов). Есть также немало других аспектов в рассматриваемой проблеме, требующих тщательного изучения, каждый из которых может стать предметом для острых дискуссий.

Возвращаясь к теме исследования, подчеркнем, что анализ наиболее крупных дел оперативного учета, имеющихся в региональных подразделениях УНОН МВД России, показал довольно слабое освещение проблемы легализации денег, вырученных от НОН. Это обстоятельство объясняется, в первую очередь, еще остающимися рудиментами оперативно-розыскных и следственных традиций, все острее входящих в противоречие с формирующимися рыночными отношениями. С другой стороны, отсутствие должной законодательной базы, обязывающей работников СКМ и следствия заниматься выявлением незаконно добытых доходов, также не настраивает их на активный поиск, обнаружение и изъятие криминальных финансов.

Имеются здесь серьезные просчеты и со стороны судей. Так, если по экспертной оценке автора, стоимостное выражение НОН составило 801,6 млрд. руб., а ценности и деньги, изъятые в том же 1993 г. у подозреваемых, равнялись 763,8 млрд. руб., то сумма конфискации этих денег судами оказалась и вовсе мизерной (прил. 3 – рублевые суммы пересчитаны по курсу доллара на конец 1993 г.).

Между тем, как свидетельствуют фрагментарно задокументированные наблюдения, например, работников УНОН ГУВД Санкт-Петербурга и Ленинградской области, еще в конце 80-х годов организованные группы наркоп-реступников, насчитывающие до 100 и более членов, в процессе даже разовых акций получения незаконных доходов от сбыта наркотических средств, становились обладателями довольно крупных сумм денег. В частности, группа Малинова Ю. С., Степанова В. А., Дьякова Д. Р. и др. (к различным срокам приговорены в 199З г. 23 члена из 27 подсудимых, а свыше 700 человек проверялись на предмет причастности к НОН) после сбыта партии наркотиков, произведенных в подпольной лаборатории, заработала порядка 100 млн. руб. в исчислении декабря 1994 г., из которых треть была вложена в кооператив, а свыше четверти потрачена на приобретение различных дорогостоящих предметов (видеоаппаратуры, автомашины и др.)²

См.: Калачев Б. Большая стирка // Деловой мир. 1995. № 85. С. 8.

. Тем не менее, приведенная информация воспринималась оперативными работниками на уровне констатации факта и не более того.

Есть и другие примеры, когда работникам СКМ становились известны сведения о незаконно нажитых доходах от торговли наркотиками, но информация эта во многом оставалась невостребованной. Однако более всего угнетает в исследуемом вопросе несоответствие между суммами денежных затрат, произведенных органами внутренних дел и суда на разработку, предварительное следствие, судопроизводство, и суммами конфискаций незаконных доходов у преступников. Согласно экономическим подсчетам автора в некоторых случаях двух-, а то и трехлетняя оперативно-следственная и судебная деятельность стоила государственному бюджету до 100 тыс. долларов, в то время как конфискации не превышали 10–15 тыс. долларов, хотя доходы преступников от сбыта наркотиков в период их криминальной деятельности составляли суммы больше двух первых вместе взятых.

Таким образом, активная легализация незаконных доходов в сфере НОН проходит на фоне заметной и неоправданной инертности правоохранительной системы государства, не способной и не выказывающей активного стремления наладить жесткий контроль данного криминального явления.

Представляется, что одним из первых шагов по нивелированию отмеченных недостатков следует сделать в направлении изменения ныне функционирующей организационной структуры УНОН МВД России. В частности, предусмотреть в штатах Управления отделение (отдел), состоящий из квалифицированных специалистов в области финансов. И каждое дело оперативной проверки, заведенное в отношении лиц, обоснованно подозреваемых в НОН и отмывании полученных от него доходов, начинать с составления квалифицированного документа о финансовом благосостоянии этих индивидов (наличие расчетных счетов в банках и вкладов, стоимость недвижимости и других материальных ценностей, принадлежащих проверяемым в соотношении с их доходами, и т. д.).

Впрочем, то, что для нас является сегодня новым, давно испытано за рубежом. Например, в США спецагенты ФБР вряд ли станут производить задержание сбытчика наркотиков до тех пор, пока не будет известно, на каких правах он пользуется имеющейся в его распоряжении автомашиной (на основании доверенности от второго лица или на правах собственности).

Что же касается правовой стороны рассматриваемого вопроса, то здесь речь пойдет о необходимости разработки и принятия Федерального Закона, разрешающего конфискованные у подсудимого материальные ценности передавать в распоряжение ведомства, участвовавшего в изобличении преступной, деятельности, связанной с НОН и легализацией доходов, от него полученных. Возможен и другой вариант – дополнение текста уже существующего законопроекта о борьбе с легализацией преступных доходов вышеуказанным положением (позицией).

Эти идеи не новы не только для зарубежного, но и отечественного опыта. Еще в Уставе Уголовного Судопроизводства Российской Империи от 1864 г. имелись поощрительные нормы³

См.: Свод Законов Российской Империи. T. YI. Свод учреждений и уставов таможенных. – Спб., 1857. ст. ст. 1625, 2107.

, присутствующие ныне, например, в законодательстве США. В названном законе содержались статьи, регулирующие распределение доходов от конфискованных наркотиков между различными государственными учреждениями, принимавшими участие в их изъятии. Постановление СНК СССР 1922, 1924 и 1925 гг. "О распределении сумм, вырученных от продажи наркотических средств, конфискованных в качестве контрабанды таможенными органами, и штрафов за контрабандный провоз указанных наркотических средств" продолжили отечественную правовую политику в исследуемом направлении. Так, 20% доходов отчислялось в адрес учреждения, сотрудники которого задержали контрабанду; 30% – на улучшение вещевого и продовольственного снабжения пограничной охраны и т. д.⁴

См.: Собрание узаконений РСФСР. 1922. № 58. Ст. 734; Собрание Законов. 1924. № 11. Ст.113: Там же. 1925. № 56. ст. 418.

Конечно, как прежние имперские, затем советские, так и современные зарубежные поощрительные нормы права требуют адаптации к нынешней системе отечественного законодательства⁵

Так, достаточно давно разработан "Типовой Указ ООН о группе по борьбе с "отмыванием" денег, полученных от наркотиков". См.: Овчинский B. C. "Грязные" деньги и закон. Правовые основы борьбы с легализацией преступных доходов /Под общей ред. Е. А. Абрамова. М., 1995. С. 140–159.

. Но запаздывать с разработкой и принятием давно ожидаемых на практике законов о борьбе с легализацией преступных доходов и регламентации понятий "организованная преступность", "коррупция" и др. сегодня смерти подобно. В то время как преступники интенсивно, прилюдно и фактически безнаказанно отмывают деньги во имя корыстного блага, ожидать, что обкрадываемый ими госбюджет будет пополняться из криминальных же доходов, мягко говоря, наивно. Наступает пора поощрить правоохранительную систему страны в противодействии НОН и общеуголовной преступности в целом, иначе можно опоздать безвозвратно с предупреждением формирования криминальной государственности.

Однако все юридические и другие меры не достигнут цели до тех пор, пока в обществе в корне не изменится устоявшееся самоедское правовое мировоззрение на новую бытовую идеологию, отвечающую законам рынка. Эту идеологию можно сформулировать коротко и просто; усилия государства по охране честно заработанного достатка граждан должны быть адекватны действиям по изъятию преступных доходов.

Приложение 1. Стоимостное выражение незаконного оборота наркотиков за период 1987-1994 гг. (экспертные оценки без учета сведений по линии ГТК, ФСБ, МО России и незаконного оборота сильнодействующих веществ), руб./долл./т.

* На 1 декабря 1994 r. Примечание: 1. Официальный курс. 2. Коммерческий курс. 3. Специальный курс. 4. Туристический курс. 5. Рыночный курс. 6. Курс черного рынка.

Приложение 2. Экспертные оценки изъятий и конфискаций денег из сферы незаконного оборота наркотиков органами внутренних дел и судами за период 1990–1994 гг., долл., %

Примечание. Судебная статистика не предусматривает отражение сумм конфискованного по отдельным составам преступлений, фиксируя только число конфискаций.