главное новости по оперативным данным официально закон антинаркотическая реклама фоторепортажи массмедиа здоровье родителям, учителям, психологам мнения экспертов исследования журнал "Наркология" книжная полка о проектепоиск

Показатель борьбы – цена... героина?

 

...То ли по ошибке, то ли по какой другой причине, но на титульном листе появилась пометка «ДСП». То есть для служебного пользования. Хотя, по сути, она противоречила содержанию документа.

– Ну, посмотрите – Зазулин открывает нужную страницу. – Пишут, что меры по противодействию наркомании осуществляются без надлежащей поддержки институтов гражданского общества. А общество – ни сном ни духом о том, что государство нуждается в его поддержке!

Впрочем мой собеседник больше ликовал, чем возмущался. Еще бы: документ, который он показывал, принят не где-нибудь, а на заседании Совета безопасности РФ, которое состоялось в конце прошлого года. Называется он «О мерах по совершенствованию государственной политики в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотиков и распространением наркомании в стране».
 

Государственная политика против наркотиков? Когда год назад мы впервые встретились с представителем ECAD в России Георгием Зазулиным, он только мечтал о такой. И мы – вместе с ним. В «Вестнике» вышел материал «Войну наркотикам должна объявить власть». Такую позицию отстаивает созданная в начале 90-х международная организация ECAD, аббревиатура которой расшифровывается следующим образом: европейские города против наркотиков. Но одно дело -организация, и другое – когда руководители страны приходят к выводу, что «резкое ухудшение наркоситуации в стране... создает серьезную угрозу национальной безопасности». Так говорится в упомянутом документе, который, в частности, предписал полпредам Президента сформировать окружные координационные антинаркотические комиссии. Членом той, что на Северо-Западе, стал Зазулин.

– Я понимаю так, – рассуждает он, – если Владимир Путин говорит, что наркотики угрожают национальной безопасности, то наши главы администраций, директора предприятий, учреждений должны сказать: это у меня существует угроза.

Действительно, в общих словах о проблеме все уже накричались до хрипоты, а толку? Совбез «спустился» в своем решении к каждому руководителю образовательного учреждения: в качестве одного из критериев их деятельности Министерству образования велено ввести показатель состояния антинаркотической работы среди учащихся. Минпромнауки поручено разработать приборы дистанционного обнаружения наркотиков в транспорте, в товарах и грузах. Перед Минюстом и Минздравом поставлена задача: усовершенствовать практику принудительного (!) лечения больных наркоманией.

Как говорится в справочнике ECAD, первая попытка легализовать наркотики была предпринята США, где в 1979-м году сняли запрет на марихуану. Сотрудники Всероссийского научно-исследовательского института МВД проанализировали нашу собственную историю. Признаки лоббирования либерального отношения к немедицинскому приему наркотиков обнаружили уже в 1987-м году, когда Верховный Совет тогдашней РСФСР ввел понятие «небольшие размеры наркотических средств». Для тех, кто попадался с такими «размерами», наступала не уголовная, а административная ответственность. Еще хуже было другое. Наркоманы и дельцы стали хранить небольшие, зато высококонцентрированные дозы наркотиков. Стоимость их возрастала не в пример «стоимости» административной ответственности. Дельцы наживались практически под прикрытием закона.

А в 1990-м году, как пишут научные сотрудники МВД: «Комитет Конституционного надзора СССР вынес заключение, согласно которому принудительное лечение наркоманов существенно ограничивалось, а потребление наркотиков приравнивалось к неотъемлемому праву человека, который ни перед кем не обязан бережно относиться к собственному здоровью». Сравните с прошлогодним решением Совбеза по поводу лечения...

– В начале 1990-х, еще работая в МВД, я не мог понять, что происходит, – вспоминает Георгий Зазулин, в прошлом начальник управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков Санкт-Петербурга и Ленинградской области. – Из Уголовного кодекса выбрасывают статью об ответственности за употребление наркотиков. В 1996-м МВД подготовило закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» – и его принимают только в 1998-м.

Мы теряем два года! А ведь там есть статья, определяющая государственную политику, которая «направлена на установление строгого контроля за оборотом наркотических средств... на постепенное сокращение числа больных наркоманией...». Что касается мер, предусмотренных за употребление наркотиков, то они появятся только с новым КоАПом, который вступит в силу этим летом. Столько лет прошло! Я уже в милиции не работаю...

– Но и теперь ответственность за употребление будет не уголовная, а административная.

– А другой и не надо: в тюрьмах все равно всем места не хватит. Главное: для милиции теперь решен вопрос о том, кто такой наркоман. Не больной (таким он остается для медиков), а правонарушитель. И теперь можно, опираясь на законодательство, сказать ему: вы, дорогой, нарушаете нормы человеческого общежития.

Так и хочется вспомнить банальную истину: всякое новое – хорошо забытое старое. От начала заигрываний с понятием «свобода выбора» до возврата ко всяческим ужесточениям прошло, грубо говоря, одиннадцать лет. Во что они нам встали? По данным Совбеза, на первое января 2001 года число официально зарегистрированных наркоманов в нашей стране было свыше 269 тысяч человек. То есть в 9 раз больше, чем в 1990-м году. В Мурманской области в это время зарегистрировали более тысячи наркоманов (напомним: чтобы получить более-менее реальную картину, официальную цифру умножают десятикратно...). Для сравнения: в 1991-м году, по данным областного наркодиспансера, на учете состояли 35 наркоманов. И сколько сотрудники этого медучреждения ни копались в своих компьютерных базах, не нашли никаких данных за 1990-й год. Проблемы еще не было. И, может, не разрослась бы она таким пышным цветом, если бы вовремя принимались правильные решения.

– Я не знаю, кто в 1990-м году подписывал это заключение Комитета Конституционного надзора. Но обязательно буду разбираться, – уверяет Зазулин. – На их совести – жизни десятков тысяч людей.

Тему упущенного времени можно продолжать до бесконечности. Вот один из городов нашей области вошел в ECAD. Не станем называть, какой именно, чтобы не обидеть, тем более что проблема, о которой хочется упомянуть, касается практически всех российских городов, которые последнее время принялись разрабатывать программы борьбы с наркотиками. Цель программы нашего города? Написано: объединение и координация действий различных ведомств.

Не то! – считает Зазулин. – Целью должно быть то, что является целью государства. А там, как вы помните, – снижение количества наркоманов и наркопреступности.

-Допустим, если бы эмвэдэшный закон приняли не в 1998-м, а в 1996-м, у всех нас была бы возможность осознать это раньше. Но неужели принципиальна разница в формулировке цепи?

– Важно, что же является ею для тех, кто собирается бороться: процесс или результат. Профилактика наркомании, которую зачастую определяют как цель программы, – это процесс. Объединение ведомств – тоже. Но я не лечиться хочу, а быть здоровым. Чувствуете разницу? Из-за того, что цель неверна, неверно и построение программы.

– Чтобы читатель не подумал, что вы много на себя берете, давайте заглянем в когда-то родную вам стихию – МВД. Вот, решением Совбеза этому ведомству совместно с Генпрокуратурой велено пересмотреть критерии оценки своей деятельности. Это что, посягательство на святая святых милиции – показатели о числе задержанных по той же «наркостатье»? Среди которых, как известно, по большей части – мелкие барыги, в основном сами потребители? Вообще, такой «пересмотр» возможен?

– Конечно, все зависит от того, как от сотрудников органов внутренних дел будут требовать выполнения новых задач. Проблема наркотиков существует более десяти лет, и нельзя сказать, что ничего не делалось. В сфере образования появились психологи, медикам штаты добавили, милиции – тоже. Но все это время мы вкладывали что-то не в мозги, а в штыки. Вот вложили в милицейские кадры, показатели вроде бы возросли, а цена героина-то не увеличилась. Значит, он по-прежнему доступен. Формула должна быть такой: лечение – доступно, а наркотик – нет. Вообще, сейчас огромная надежда на полпредов.

...Информационным поводом для этого материала мог бы стать международный антинаркотический семинар, который проходил в Мурманске и куда был приглашен представитель ECAD Зазулин. Но это – частности. Важнее то, что борьба с наркотиками достигла апогея: государство наконец-то признало в них угрозу для своих граждан.

Жаль только, что не сделало этого раньше, предваряя беду. Скажем, в те годы, когда европейские города стали объединяться против наркотиков...
 

Наталия АНДРЕАССЕН,

газета «Мурманский вестник», 13 апреля 2002 года.